Средневековье

В начале XII столетия понятие «город», дотоле второстепенное и мало занимавшее места в летописях, является исполненное блеска с эпитетами, часто показывающими ненависть летописцев. Во Франции было два рода городов. Одни – в Южной Франции, к югу от Луары, в Бургундии; немногие – к северо-востоку Франции – были римского происхождения; они сохранили свое устройство муниципальное, курии сановников… В Северной Франции были города другого рода. Они возникли возле монастырей, церквей и замков. Во время набегов и утеснений вилланы, отвыкшие от оружия, привыкли получать защиту от воинственного дворянства. Они тесно строились около замков, и так скоро составились местечки и города. Они селились на чужих землях и делались вилланами, и… продавали свободу за защиту, которая не всегда давалась им. Чем более было пришельцев, тем сильнее, был владелец. Он старался привлечь новых поселенцев от соседей обещаниями, льготами. Здесь началась промышленность и торговля, которые владелец не уничтожал, ибо в этом была его собственная выгода, хотя феодальные владельцы не всегда понимали свои постоянные выгоды и жертвовали ими временным прихотям. Другие города возникли около монастырей и церквей; их можно было отличить потому, что они начинались со слова Saint. Здесь было лучше положение вилланов; церковь не грабила их, как феодальные владельцы, притом давала более средств к обогащению, ибо туда стекалось множество народа на богомолья и ярмарки. Первые постановления аббатов и епископов, заведовавших этими городами, были торговые – относительно мер и весов. Но постановлений общих, ограждавших от господина, не было никаких. За исключением немногих городов, где остались следы римского влияния, феодальный господин, как бы он ни назывался, имел право собирать всевозможные подати, личный поголовный ценз, подать с имущества, кроме того, бесчисленные подати косвенные. Жители городские не могли выехать за ворота, чтобы продать свои произведения и возвратиться с купленным хлебом, не заплатив пошлины. Он не мог жениться сам и выдать дочь без денег, не выпросив позволения или не купивши его. Феодальные господа хотели распространить сельские отношения и на городских жителей, ибо они были богаче, хотели подчинить их праву мертвой руки, сделать рабами… не должно думать, чтобы эти жители терпеливо и кротко сносили эти притеснения. В XI столетии в первый раз услышано было слово комунна – союз горожан, слово столь страшное для феодальных владельцев. Первые союзы общин были легко сокрушены, и где же было этим ремесленникам и лавочникам бороться с феодальными дружинами. Но богатство их росло, и потребности человеческие развивались под влиянием учения церкви. Борьба императора с папою, крестовые походы, восстания городов итальянских – все это подействовало и на города французские. Одна за другою поднимаются общины против притеснителей своих, начинаются войны ужасные, каждая община борется отдельно. Замечательно, как здесь видно разъединение феодального общества: ни города, ни феодальные владельцы не призывают на помощь других, каждый борется один.

Во Франции освобождение городов шло другим путем.

Города Южной Галлии последовали итальянским, собственно римских элементов здесь сохранилось даже более, чем в Северной Италии: Марсель, Бордо, Ним являются в XI столетии со своими консулами и сена торами. Но в Северной и Средней Франции в городах преобладало германское начало. Здесь коллегиумы составляли jurati, члены, во главе которых стоял епископ или герцог. Здесь также началась борьба за независимость, где гильдии явились во всей своей силе и значении. Горожане города Манта около 1070 года составили братство с целью освободиться от притязаний аббатов. Попытка была подавлена, но воскресла на другом конце Франции.

Доныне плохие историки Франции повторяют, что Людовик VI был основателем городовых общин во Франции – мнение, не стоящее и опровержения: однажды навсегда должно сказать, что не короли основали общину, а община основала и укрепила королевскую власть.

Первое и самое резкое восстание общины является в Северной Франции, в Пикардии и во Фландрии. Если бы с этими общинными восстаниями мы соединяли какие-нибудь новые понятия, это было бы совершенно несправедливо: общины борются упорно и отчаянно со своими притеснителями, но требования их очень умеренны. У одного летописца – Гиберта аббата Ногентского – мы встречаем следующие выражения: communitas novum ао pessimum nomen[93]. Он говорит с ненавистью о движении общин и вместе высказывает, в чем оно заключалось. Эти слова, в которых заключается определение общинного движения, показывают, до какой степени уверены были в правах своих тогдашние властители.