Средневековье

Существует несколько версий того, откуда появилась легенда о папессе. Одна из них гласит, что информация была сфабрикована и пущена в ход на рубеже X–XI веков хитроумными византийцами. В этот момент идеологическая борьба между Восточной и Западной христианскими церквями входила в ту стадию, которая привела к окончательному расколу в середине XI века. И та и другая стороны использовали весь арсенал ругательств и проклятий в адрес противников, осуждали основополагающие принципы организации и теологии друг друга. Одним из догматов Западной церкви было положение о непогрешимости Папы Римского. Естественно, было бы очень соблазнительно уличить папство в таком эпизоде, как нахождение на троне «наместника Бога на земле» женщины – существа греховного по средневековым религиозным понятиям, по определению своему.

Любопытно, что в старинной Салернской хронике, появившейся в конце X века, пересказываются слухи о том, что женщина была однажды избрана как раз на Константинопольский патриарший престол. Неизвестный автор хроники, снабдивший свою рукопись многочисленными баснями и анекдотами, писал: «В Константинополе был однажды патриарх, который держал при себе племянницу, переодетую в евнуха. Умирая, патриарх предложил своего евнуха себе в преемники, и таким образом племянница была возвышена и правила около полутора лет. Господь решил отомстить за такое кощунство, и на Константинополь была наслана моровая язва». Действительно, получение сана влиятельными евнухами в Византии было темой постоянных насмешек со стороны «латинян». Шутили, что скоро греки начнут одевать рясу и на женщин. На Салернскую историю ссылался и папа Лев IX в одном из своих писем к византийскому императору Михаилу Керулярию в середине XI века. «Мы не хотим верить, – писал он, – той сказке, которая всеми повторяется, будто бы в Константинопольской церкви, в которой вопреки канонам Никейского собора евнухи получают посвящение, будто бы в той же церкви была однажды возведена на престол женщина». Так что противники могли пользоваться одинаковыми методами для очернения друг друга. Однако, как замечает российский исследователь Василий Бильбасов, папа Лев не мог бы написать такого, если бы знал о существовании подобной легенды в отношении собственной кафедры.

Версии о том, что легенда придумана византийцами, естественно, поддерживалась католическими историками в Средние века. Так, кардинал Бароний указывал на одно из писем патриарха Фотия римскому папе, в котором грек называл Иоанна VIII «мужеподобным». Это было не более чем оскорбление, но оно может служить свидетельством того, что византийцы действительно могли запустить такую «утку». Очень важно, что оскорблен был именно Иоанн VIII – папа, носивший то самое имя и номер, которые приписываются папессе. Впрочем, на страницы византийских хроник легенда о папессе попала лишь в середине XV столетия – незадолго до падения Константинополя под ударом Османской империи, – то есть намного позже, чем рассказ об Иоанне стал популярен в Западной Европе.

Легенда могла появиться и по другой причине, не в связи с кознями коварных греков, а в связи с прискорбной ситуацией, в которой в свое время оказался престол Св. Петра. Мы уже говорили, что нет никаких сомнений в том, что в IX–X веках Рим не был местом всеобщего благочестия, причем папы не отставали от своих сограждан. Бароний пишет: «Избрание архиереев не совершалось более духовенством и даже обходилось без его согласия; церковные уставы были в полном пренебрежении, папские указы топтались ногами, всякие традиции и торжественные обряды при водворении главы церкви были отменены, и от прежнего церемониала не осталось и следа; все ворочало ненасытное властолюбие с помощью мирских кулаков». Целибат для попадавших на церковную кафедру аристократов был не более чем словом, мертвым термином. Источник гласит: «Всякий знает места, где развратничают священники; всякий знает имена их любовниц; все видят, как слуги носят к ним записочки и подарки; все слышат громкий полупьяный смех; невозможно скрыть беременность женщин, невозможно заглушить крик новорожденных».

Зачастую при избрании применялось насилие, и нередко враждующие партии возводили одновременно двух пап, каждый из которых, сопровождаемый вооруженной толпой, оспаривал свое право на Святой престол камнями и дубинами. Искалеченного побежденного запирали в тюрьму или бросали в Тибр. Тот же Бароний восклицает: «Иисус Христос спал глубоким сном во время той страшной бури!». Немудрено, что именно в это время поместили сочинители легенды – будь-то конкретный автор или сам народ – такой курьезный случай, как избрание женщины на папство.