Средневековый любовник

Около девяти вечера Вера стояла на привокзальной площади родного городка. Не успела она собраться с мыслями, вспоминая номер автобуса, как к ней подбежали надоедливые таксисты и начали предлагать свои услуги.

─ Спасибо, я сама доберусь, ─ вежливо отказала им Вера, всматриваясь в сгрудившуюся толпу людей возле закрытого журнального киоска. Да, это и есть автобусная остановка.

Две немолодые женщины с сумками, полными яблок, ворчали, посматривая на вокзальные часы. Автобус обычно ходил четко, по графику, каждые сорок минут. По их словам, он задерживался на четверть часа. На скамейку рядом с ними присела молодая пара. Девушка поздоровалась с пожилыми женщинами, назвав их по имени. Затем она уселась к парню на колени и положила ему руки на плечи.

Вскоре подошел автобус. Вера прошла в салон и села возле окна. Женщины устроились напротив нее и сразу уставились на подростков, которые, решив, что им теперь никто не помешает, стали целоваться.

─ Ну и Оленька! ─ со злорадным возмущением заговорила одна из них. ─ Школу еще не окончила, а с мужиками уже вовсю трется. Мамашка на двух работах вкалывает, чтобы дочу одеть-обуть. Воспитать не сумела, значит, сама будет расхлебывать.

─ Какой же это мужик? Сопляк, дитенок еще совсем, ─ рассмеялась приятельница, рассматривая целующуюся пару.

─ Вот такие дитенки, ─ вызверилась агрессивная тетка, ─ тоже детей делают! Попомнишь мои слова, Катерина! Принесет Олька в подоле!

─ Типун тебе на язык, Дуся! Молодые сейчас грамотные. Это мы на аборты бегали, а они пилюли какие-то глотают.

─ А природа, она свое возьмет! ─ упрямо твердила ярая блюстительница морали, поджав узкие губы, накрашенные ярко-морковной помадой.

Вера слушала то одну тетку, то другую и с грустью думала, что вот такие же разговоры за ее спиной поведут соседки по дому, когда ее живот заметно округлится. Мать будет плакать, капать корвалол, а она будет ее утешать. Она посмотрела на злобных женщин, на их морщинистые лица. Все, что им осталось в жизни ― это злословить, осуждая поведение молодежи. Еще несколько месяцев назад она бы тряслась бы от страха перед злыми языками соседок. После того, что она испытала в средневековом Крыму, ее перестало волновать мнение этих недобрых людей.

Автобус плавно ехал по асфальтированной дороге, пассажиры молчали. Но пожилые женщины все никак не могли успокоиться, цитируя библию и высказывания каких-то святых.

─ …девица должна быть непорочной, ─ с апломбом читала тетя Дуся, водя пальцем по строке в потерто-яркой книжонке. Дочитав цитату до конца, она подытожила:

─ Раньше таких Олек камнями побивали.

Поневоле вынужденная их слушать, Вера поражалась их злобе. Откуда столько ненависти к молодой девушке? Сами же когда-то были молодыми, сами обнимались с парнями. Тетки высказали сожаление, что жестокая казнь давным-давно отменена. Вера не выдержала и возмутилась:

─ Женщина, вы так хорошо знаете библию, а что же вы сами не бросите камень в них камень? Боитесь? Сказано ведь: кто без греха, пусть первый бросит камень.

─ Побила бы, дак ведь затаскают по судам! ─ выцветшие глаза зажглись фанатизмом.

Автобус остановился, и тетя Дуся поспешила к дверям. Остановившись на ступеньке, она обернулась к Вере и с чувством добавила:

─ Побила и глазом бы не моргнула! А ты…

Водитель автобуса, по всей видимости, не вникал в суть беседы, хотя женщины разговаривали довольно громко, развлекая всех пассажиров. Привстав с сидения, он гаркнул на тетю Дусю, которая уже открыла рот, чтобы закончить свою пламенную речь:

─ Мать, камнями бросайся на своем огороде хоть до утра, а у меня график!

Двери автобуса с грохотом закрылись, прищемив женщине подол длинного плаща. Вера засмеялась, услышав через открытое окно целый шквал нецензурных выражений, обрушившийся на водителя.

В одном окне их квартиры на последнем этаже горел свет. За клетчатой шторкой мелькал силуэт, ─ мать хлопотала на кухне. Поднявшись на пятый этаж, Вера подошла к входной двери и нерешительно взялась за ручку. Дверь, как бывало не раз, оказалась незапертой. Вера тихо усмехнулась, догадываясь, от кого она унаследовала наивность и доверчивость.

─ Ванюша, сынок, дверь закрой на ключ! ─ раздался мягкий голос матери, ― где-то внутри квартиры хлопнула дверь.

Покраснев от волнения, Вера вошла в прихожую.

─ Мама! Это я! ─ тихо сказала она.

Когда все слова радости были сказаны, мать удивлено спросила:

─ Верочка, почему Игорь не заходит?

─ А его нет. Я одна приехала, ─ опасаясь, что мать заметит ее невеселое настроение, Вера повернулась к ней спиной и пошла в зал.

─ Как это одна? У него, что, машина сломалась?

─ Я от него ушла, ─ принужденно проговорила Вера и уточнила. ─ Ушла навсегда. А через неделю подам на развод. ─ Она села на старый потертый диван. ─ Как я поняла, Вани дома нет?

Тщетно она пыталась уйти от неприятного разговора. Губы Марии Сергеевны задрожали. Сначала она ничего внятного не могла сказать, а только охала и вздыхала. Наблюдая напуганное выражение лица матери, и видя ее сразу же запавшие от огорчения глаза, Вера решила отложить разговор о ребенке.