Средневековый любовник

─ Вина бы ей для поддержания духа, ─ пробормотал себе под нос Паоло, заранее готовясь услышать душераздирающие вопли.

Вера напряглась. Она отказалась и от вина, и от полупрозрачной жидкости, по запаху напоминающей родимый российский самогон.

─ Ты как? ─ неуверенно спросил Стефано, держа наготове кружку с «самогоном» и иглу с заведенной нитью.

— Нормально, — кивнула Вера, заряжая себя мужеством.

На нее навалилась невыносимая боль. Уколы пронзали ее тело, а нитки скрипели, как будто зашивали грубую свиную шкуру, а не ее кожу. Хотелось кричать, но она держалась, вцепившись побелевшими пальцами в край стола. Стефано отвлекал ее разговорами и пытался шутить. Вера улыбалась, сдерживая слезы.

─ Вы прирожденный лекарь, сеньор! ─ восторгался Паоло, после того, как игла сделала последний стежок.

Стефано оперся вздрагивающими руками о стол и опустил голову. Пот залил все лицо. Но он был доволен. Мужество славянки покорило его.

Теперь, когда работа была сделана, нужно было снять нервное напряжение

─ Налей и мне в кружку этого огненного пойла! ─ выдохнул молодой генуэзец, вытирая взмокшее лицо. ─ Нет, Паоло… быть лекарем…это не по мне. Не часто встретишь таких выносливых пациентов.

─ Бывало, мужики орали, как свиньи. ─ Паоло восхищено развел руками. ─ а тут такая нежная женщина! Сколько выдержки!

─ Паоло, ты бывал в тех краях, откуда она родом? Я слышал, что их мужчины свирепые и неустрашимые в бою.

─ Не был, сеньор. Говорили, они рослые, широкоплечие и светловолосые. Носят длинные бороды и никогда не стригут их, и гордятся, если она длинная, густая и похожа на мочалку. Вина они не пьют, предпочитают перебродившую медовую настойку. А если переберут ее, то чешут кулаки друг о друга. Представляете, сеньор! Брат идет на брата, сын на отца. Варвары! Забава у них такая!

─ Интересные ты вещи рассказываешь, ─ улыбнулся Стефано, дотрагиваясь до своего заросшего подбородка. ─ А мне самому уже давно пора побриться.

Стефано, чувствуя себя на небесах от счастья, склонился к лицу Веры и прижался к нему щекой, а потом губами. Ранее незнакомые ему теплые чувства тронули сердце. Стефано с ненавистью представил себе ее мужа, драчливого, с бородой как лопата, и ощутил сильную ревность. Не только к нему. К Паоло, хоть и тот был и немолод, но Стефано заметил, как он похотливо поглядывал на голые ягодицы Веры. И к старику-готу, забившемуся в угол комнаты и читающему монотонные молитвы о своем спасении.

─ Милая! Как ты себя чувствуешь? ─ ласково прошептал он ей в ушко.

Вера улыбнулась. Боль еще не ушла, но ее накрыло блаженство от его близости.

─ Прекрасно…Мне было не очень больно… У вас легкая рука… ─ Вера подняла голову от стола и осмотрела себя. ─ Я говорю о наложенном шве… а не о вашей руке на моей ягодице…

Стефано и не думал ничего такого. Обнаружив свою ладонь на обнаженной ягодице Веры, он смущенно убрал руку и пробормотал:

─ Не понимаю…как так вышло.

Паоло рассмеялся и напомнил:

─ А перевязать, сеньор? Я помогу!

─ Не надо, ─ опомнился Стефано и обозлился, увидев лукавую улыбочку. ─ Я сам… Глаза у тебя плохие, еще сломаешь… И хватит лыбиться! ─ он гаркнул на Паоло и недовольно пробормотал. ─ Уже и борода скоро совсем поседеет …. А он все пялится…

Паоло с любопытством наблюдал, как его сеньор, нанеся на рану снимающую воспаление мазь, бережно перевязывает раненную, стараясь не перетягивать сильно грудь. Он не обижался на Стефано, привыкнув к его частым гневным выбросам. Он думал о другом. Раненной надо хотя бы два-три дня побыть без движения, иначе шов разойдется во время скачки. В то же время находиться в доме гота небезопасно. Пока он безропотно терпит, приносит и подает все, что ему сказано. А что будет к вечеру? Погоня не исключена. Паоло отстукивал нервную дробь пальцами по дереву, в такт своим невеселым раздумьям.

─ Сеньор Монтальдо, неприятные мысли забрели в мою голову, ─ начал Паоло. ─ Мы будем вынуждены задержаться.

─ О чем речь, Паоло! Она же спасла нас обоих! И не на часок-другой, а на несколько дней. Горы отсюда недалеко. Найдем укромное ущелье, скрытое от посторонних глаз. А наш хозяин снабдит нас всем необходимым. ─ Стефано, слегка захмелевший, сурово взглянул на гота, который не понимал, что говорят незваные гости, но не сомневался, что они хотят его ограбить.

─ Хозяин, одним святым духом не проживешь! Ну-ка, подсуетись! Мясо, хлеб, рыба…что еще у тебя есть?

Гот захлопал коротенькими белесыми ресницами.

─ Ты не бойся! ─ Стефано подошел к нему и, сев перед ним на корточки, положил золотой солид ему на колено. ─ Тебе нет разницы, кому продавать: нам или на базаре. Я не обираю честных тружеников.

Ущелье