Средневековый воин. Вооружение времен Карла Великого и Крестовых походов

В XI веке рыцарей с детства учили искусству войны и обращения с оружием. Они должны были владеть мечом, копьем, топором (секирой), палицей и луком, а также умело пользоваться щитом, знать приемы борьбы – но самым главным было искусство держаться в седле и управлять лошадью. Лошадь приучалась повиноваться командам своего хозяина немедленно и точно, стоять, если надо, неподвижно среди всеобщей свалки и в шуме сражения, поворачивать или двигаться вперед или назад по команде, останавливаться без команд поводьями и послушно идти на стену из людей и других лошадей не сворачивая, тем более не отступая назад. Почти наверняка можно сказать, что эти требования не могли быть достигнуты в ранние времена; по всей видимости, они оказались достижимы лишь в XVI столетии, когда искусство тренировки лошадей впервые было описано в книгах. (Искусство управления лошадью достигло совершенства уже в глубокой древности, начиная с киммерийцев и скифов, а в дальнейшем совершенствовалось незначительно. – Ред.) Летописец Монстреле в 1410 году написал об изумлении рыцарей Северной Франции, Фландрии и Брабанта способностью войск Ломбардии и Гаскони поворачивать лошадей на полном скаку – этот маневр они тогда еще не освоили. Тем не менее лошадь и ее тренировка были столь важны для рыцарства, что французское слово, обозначающее управление лошадьми, chevalerie, стало названием, относящимся ко всему понятию рыцарства, тогда как в других странах, кроме Британии, обозначение рыцаря – caballero, chevalier, Ritter – означает всадника.

Рыцарство имеет своим происхождением германскую традицию (автор весьма наивен. Эта традиция древняя, и начало ее теряется в глубине веков. А тяжелая конница – изобретение негерманское. Настоящая, закованная в доспехи (всадник и лошадь) конница была характерна для иранцев (Персидская, затем Парфянская империя), хотя и Александр Македонский имел гетеров – тяжелую конницу. А традиции тяжелой конницы (и все, что ей сопутствовало) принесли, видимо, в Западную Европу ираноязычные сарматы и аланы. – Ред.), когда юноша вступал в мужское сословие во время церемонии, в которой отец, родственник или племенной вождь дарил ему оружие. Этот обычай был позднее одобрен церковью и несколько изменил свои цели, а позднее получил окончательный вид и романтический характер после схваток с сарацинами в Испании (маврами) и Святой земле (турками, египтянами и др.). Главной в идее рыцарства была преданность – для Роланда было бы немыслимо лишиться чести, оставив позицию, доверенную ему императором (что описывает «Песнь о Роланде»). Считалось не по-рыцарски даже воспользоваться предательством в лагере неприятеля: Уильям Маршал осудил Филиппа II Августа (французского короля) за то, что он воспользовался предательством командиров одного из замков Иоанна (английский король по прозвищу Безземельный. – Ред.) в Нормандии. Рыцарь не мог также показать трусость: «Лучше погибнуть, чем быть названным трусом». У рыцарства культивировался подвиг. Можно прочесть о многих битвах, которые были проиграны из-за безрассудных атак, от которых предостерегали самые опытные рыцари, получавшие за это насмешки и обвинения в трусости от некоторых более безрассудных рыцарей. В 1187 году Герард Ридфортский, гроссмейстер ордена тамплиеров, насмехался над своими собственными маршалом и магистром госпитальеров за их предостережения и вынудил их к безнадежной бешеной атаке. Маршал погиб одним из последних, но Герард бежал с двумя рыцарями, причем из всего войска спаслось только 130 человек. Притом что импульсивные действия – неистовство в битве или внезапное великодушие – ценились высоко, обычно среди рыцарей поддерживалась строгая дисциплина. Законы ордена тамплиеров устанавливали строгие правила относительно подчинения рыцарей с разным рангом, и любой, нарушивший субординацию перед лицом противника, мог быть исключен из ордена.