Средневековый Восток

В середине VIII века один из мятежных княжеских родов — Раштракуты — сумел свергнуть правителей государства Чалукьев, а спустя столетие с небольшим князь из Чалукьев восстановил эту династию, хотя и ненадолго. В свою очередь, тамильское княжество Чолов в конце IX века разгромило государство Паллавов и захватило их земли, а в 910 году та же судьба постигла государство Пандиев. В результате возникло государство Чолов, объединившее под своей властью почти весь Тамилнад. Усилившиеся Чолы вели активную борьбу с Раштра-кутами, а после успешных войн с северо-индийскими Палами государство Чолов стало сильнейшим на юге Индии. Под его господством оказались даже Цейлон и Мальдивы, а в зависимости от него — Чалукьи и индонезийское государство Шривиджайя, куда Чолы направили свой военный флот. В начале XII века Чолы контролировали всю Южную Индию и частично даже потеснили раджпутов в Гуджарате. Но уже к концу этого века держава Чолов распалась. После этого в Тамилнаде восстановили свою власть князья из дома Пандиев, а некоторые княжества государства Чалукьев обрели независимость.

Внутренняя структура

Длительные периоды децентрализации и краткие эпохи централизации вынуждали индийское общество постоянно быть готовым к структурной перестройке. На практике это привело к тому, что в каждом государстве непротиворечиво сосуществовали две зоны и, соответственно, две формы управления.

Первая сводилась к автономным и полуавтономным образованиям типа княжеств, где радже или махарадже по традиции принадлежала вся или почти вся полнота власти. В этих преимущественно небольших княжествах раджа выступал в качестве высшего правителя своих подданных: от него в конечном счете зависело, как распорядиться рентой-налогом, который взимался с населения и за счет которого существовали верхи княжества. Чаще всего одна часть дохода шла в казну раджи, а другая — его воинам-вассалам, получавшим от него ненаследственные наделы, а точнее, право взимать с местного населения определенной территории фиксированное количество налога в свою пользу. Сам раджа всегда был наследственным правителем, а его вассалы, как правило, — только условными владельцами пожалованного им дохода, так что право наследования для них сводилось к праву передавать свою должность наследнику. Что же касается связей княжества с внешним миром и, в частности, с тем государством, в состав которого княжество было включено (если это вообще имело место), то эти связи чаще всего ограничивались небольшой символической данью и обязательством поставлять воинов. Во всем остальном княжества пользовались системой иммунитетов, что делало их практически независимыми государствами в государстве.

Вторая зона находилась под непосредственной властью центра. Она обычно делилась на области-наместничества, губернаторами которых чаще всего назначались родственники правителя государства. Функционально власть наместника-губернатора была близка к положению раджи: он почти монопольно ведал в вверенном ему районе налогами, судом и войском. Но, в отличие от раджи, губернатор был лишь назначаемым и сменяемым чиновником, ответственным перед центром, где возглавлявшийся правителем административно-бюрократический аппарат определял его права и полномочия.

Вчерашнее княжество, усилившись и расширившись за счет соседей, легко трансформировалось в более крупное государство, в котором вновь завоеванные территории частично (если это были княжества) сохраняли прежнюю автономию. Остальные же земли, где не было устойчивой традиции наследственной княжеской власти, равно как и земли самого трансформировавшегося в большое государство вчерашнего княжества, оказывались под управлением центра и превращались в области и наместничества. И наоборот, слабо централизованные и лишенные крепких административных традиций государства при неблагоприятных для них условиях распадались на части, причем в результате этого не только княжества с устойчивой наследственной властью раджи, но и многие наместничества превращались в самостоятельные политические образования типа княжеств с наследственной властью вчерашнего губернатора-наместника.

Легко убедиться в том, что, несмотря на кажущийся вполне феодальным по характеру антураж с князьями и вассалами, перед нами вовсе не феодалы в европейском значении этого слова. Правители и главы полуавтономных и тем более автономных княжеств (а только они, правители и раджи, были наследственными владетелями) — это, скорее, верховные распределители благ различного масштаба. Все же остальные, включая и губернаторов областей-наместничеств, не говоря уже о воинах-вассалах или чиновниках-служащих, и по статусу, и по способу существования были государственными служащими без права передавать свой статус и доход по наследству.