Средняя степень небытия (СИ)

Царь ожидал, что Марина в сердцах вернёт подаренные драгоценности, но та не звонила. Царь приказал браткам разыскать Марину и отобрать золото. Братки поехали в Эрмитаж, но Марину не нашли.  В администрации сказали, что Марина позвонила и предупредила, что работать в Эрмитаже с сегодняшнего дня не будет.

Тем временем братва Япончика подзуживала его против Царя. Тут пара кафе свалила из-под «крыши» Япончика, под «крышу» Царя, да и девушку увели. Соня Япончику была по барабану. Человек солидный в годах, имея законную жену и четверых детей, он с прохладцей смотрел на любовниц. Ночью за сто долларов любую можно снять на Невском. Но против Япончика интриговали. Политические интересы требовали разборки. Тогда и случилось то, что так напрягло братву.  В известной степени. Чтобы наказать интриганов с той и другой стороны, Япончик и Царь предложили парням тянуть спички. Кому выпадет короткая, тому и стреляться вместо авторитетов за Соню. Самим Царю и Япончику не по чину друг в друга палить. Честное слово, Соня не по вкусу многим «танкам» пришлась, капризна  очень. Криков и напрягов было много. Никто за Соню калечиться не желал. На другой день после кипича договорились полюбовно, пусть вместо братвы стреляются несостоятельные должники, таких море было у обоих авторитетов. За Япончика выступал неплатёжеспособный китаец, за Царя – не вернувший кредит вьетнамец. Стрелявшимся дали ПМ-ы с полными обоймами и выпустили в песчаный карьер. Пока патроны не кончатся покидать поле боя было не велено. Братва лицезрела поединок сверху в бинокли. Ржачка стояла неимоверная. Вьетнамец всё-таки укокошил китайца, сам, получив пулю в бедро, и ещё камень срикошетил – оторвало пол-уха. В общем, несправедливость восторжествовала. Царь и бабу получил, и вьетнамец его счастливым оказался, и два кафе безнаказанно под его «крышу» свалили. Япончик внешне остался добродушным, товарищески потрепал Царя по плечу, после, как труп китайца камнями забросали, но пацаны полагали, что злобу он затаил, слишком хорошо они командира знали. Царские «танки» тоже не забыли напряга, когда им чуть вместо вьетнамца не пришлось выставиться. Короче, подвёл итог боевой человек Слава, в последнее время у Царя с Япончиком, да и кое с кем из братвы получился не консенсус.

Молчавший пока шла любовная летопись Царя, Андрей, глубокомысленно добавил, что у каждого есть своя суженая, может не одна, и не две, но даже это малое количество мы часто не в силах разыскать за время короткой жизни и узкого пространства деятельности. Когда Андрей сказал такое, Валерий и слава внимательно посмотрели на него, с разными выражениями лица. По-твоему, ни Марина, ни Соня не были сужеными, как ты называешь, Царя? – спросил Валерий. Они не могли ими быть с тех пор как он стал Царём Липецким, отвечал Андрей. Так ты не веришь в возможность искренних чувств между состоятельным человеком и честной, но бедной девушкой? Около богатых быков всегда вертится масса тёлок, кто из них за бабки, а кто просто так, не разберёшь. Честность не правило, а исключение. Если бы они, девушки, были бы честными, у нас не продавали бы презервативы на каждом углу, хотя это ещё Макар надвое сказал. Если есть авторитет при бабках, а рядом девушка без средств, всегда есть место сомнениям. И Липецкий, если был не дурак, не мог не прокручивать вариантов.  Зачем же Липецкий держал возле себя девушек, если не верил им? А зачем мы все их держим? Приходится, если ты не педераст. Липецкий, может, не тёлок любил, а себя в них, свою финансовую власть над ними, поэтому он, когда расставался с ними, всегда делал так, что они сами виноваты, в случае Марины можно было выставить, хоть последний случай – не умеет держать себя в компании, и потому справедливо он потребовал вернуть назад подарки. Потом, как Слава сказал, у Царя была страсть, чужие жёны и любовницы. Скорее это на честолюбии замешано. Царь был бывшим спортсменом, борцом, а у спортсменов своя психология. Им нужно достигать, вот он и отбивал чужих девушек.

Больше Валерий ничего не знал. Обыск тоже ничего особенного не дал.

Вечером и ещё пару дней кряду Валерий вперемешку то со Славой, то с  Андреем  пробежался по центровым ночным заведениям города. Ни Марину, ни Соню они не нашли. Когда Валерий позвонил Япончику и спросил, что знает тот о судьбе некоей Сони, Япончик выразил крайнее удивление. По его словам, он никогда не знал никакой Сони. Если же Валерия интересуют имена и телефоны девушек, которым  покровительствует Япончик, пусть попросит его секретаря зачитать телефонную книгу на букву «М» - меценатство.

Вернувшись  поздно домой,  Валерий застал супругу привычно спящей. Он прошёл на кухню, чтобы чего0нибедь съесть. Почувствовав дурной запах, залез на антресоли. Запах раздавался из спортивной сумки, той самой, в которой Валерий носил хоронить мёртвого Пинкертона. Валерий расстегнул  сумку. Начавший разлагаться труп собаки лежал там. Кто-то выкопал собаку и положил назад в сумку.

Зазвонил телефон. Наверное, он всегда будет звонить, когда Валерий окажется около трупа собаки.