Срочно нужен герцог

Вот оно, снова! Снова хочется грешить… Снова и снова… Опять и опять…

Она попыталась отодвинуться от молодого человека. «Все, ни за что больше не попаду в плен животных страстей. Я буду…»

Ах, как же, наверное, он хорош без рубашки — настоящее воплощение мужественности! У него такие мускулистые плечи. Один разлетом Феба случайно увидела обнаженный мужской торс, когда один крестьянин, уверенный, что его не видит никто из женщин, разделся по пояс…

Ну все, хватит! Дело ясное: ей нужен строгий контроль. Она совсем отбилась от рук…

Феба высвободилась и отстранилась. Этот человек поступил дурно. А она сама вела себя и того хуже — не только позволила обнимать себя, но еще и наслаждалась объятиями. Впрочем, неудивительно: мужчина был таким сильным и красивым, и било видно, что Феба ему нравится.

Нет, нельзя так себя вести. Она — дочь викария, мистера Милбери, девушка примерного поведения. Она воспитана в строгости, она скромна. И она не ищет неприятностей на свою голову. И не нарывается на скандал.

— Марбрук, — почти выдохнула она, словно заправская героиня сентиментального романа.

Рейф снова посмотрел на Фебу. У нее был вид деревенской девушки, которая выросла на парном молоке, не прочь повеселиться и не откажется от хорошего пудинга.

С другой стороны, на ней изысканное платье. Мало того, она приглашена на бал к Рочестерам, а это означает: эта девушка не из простых и у нее есть влиятельные друзья.

Рейф понимал, что пора вернуть Фебу ее компаньонке, но по какой-то причине медлил. Он обнимал девушку и смотрел на нее. А Феба смотрела на него.

У нее были невинные, как небо, глаза. Таким неведом грех.

— Вы светский повеса? — неожиданно спросила Феба. Повеса…

Рейф слабо улыбнулся. Несмотря на то что у него вдруг предательски забилось сердце. В самом деле, он повеса. Хотя нет, еще хуже: он ублюдок, внебрачный сын своего отца.

Внезапно Рейфа охватило безудержное желание стать именно тем, кем она хотела его видеть, — порядочным человеком с серьезными намерениями.

Но нет, только не сейчас. Еще не время. Ему не хотелось, чтобы эти чудесные мгновения, проведенные наедине с этой мисс, так быстро закончились. Рейф привлек ее к себе.

Феба не возражала. А что здесь такого страшного? Ведь когда они вместе танцевали, они стояли друг к другу так же близко, как сейчас. Одним словом, она не имела ничего против.

«Когда же ты наконец возмутишься тем, что он сейчас делает? Когда он овладеет тобой прямо здесь, в саду?»

Эту мысль в ее голове озвучил воображаемый голос викария, поэтому Феба с негодованием ее отринула. И еще всё это сулило увлекательное приключение.

– Хотя, наверное, это действие шампанского, — вслух проговорила она. — Кажется, я начинаю понимать, почему девушки не должны пить спиртные напитки. Оно творит с нами странные вещи. Мы забываем об осторожности. — Продолжая улыбаться, Рейф выгнул бровь.

— О чем вы? — спросил он. — Понятия не имею, о чем вы говорите.

— О саде, — сообщила Феба, глядя на него. Ах, как бы ей хотелось лежать с этим мужчиной на лугу, покрытом цветами! Она тяжело вздохнула, мечтая о несбыточном. Она читала в глазах своего кавалера только учтивое восхищение.

— А-а, ясно. И как вам этот сад на вид? Красив или непригляден?

Глядя на губы Рейфа, Феба сказала:

— Он очень красив. Самый красивыйлз всех, что я видела за свою жизнь.

— И он вам по душе? Этот сад, о котором вы говорите? — Марбрук замер, ожидая ответа Фебы. — Он вам нравится?

Ее сердце таяло.

— Нравится больше всех на свете. — Фебе ужасно хотелось обнять Марбрука… нет, не обнять — погрузиться в него, как вода, которую впитывает раскаленный от зноя песок пустыни. — Мне хочется… — сказала она, кусая губы, — мне хочется, чтобы он был моим.

Рейф остановил взгляд на ее губах.

— Вы правда хотите, чтобы этот сад стал вашим? — «Ода, ну пожалуйста!» Ее сердце учащенно билось. Как это странно — найти то, что отчаянно искала, хотя до этого самого момента даже не осознавала, что ищет!

Феба не отрываясь смотрела на своего собеседника, на его изящную одежду, темные волосы, чувственный рот, высокие скулы… В нем было что-то, что задевало самые потаенные струнки ее души.

Его глаза. Глядя в них, Феба словно погружалась в темные глубины тихого омута, только видела там отражение той части своей личности, которой ей недоставало всю жизнь.

Это похоже на волшебство. То самое волшебство, как в сказках, которыми всегда зачитывалась кузина Софи.

— Наверное, меня заколдовали, — хриплым голосом проговорила Феба.

У ее спутника заблестели глаза.

— Правда? — спросил он.

Словно зачарованная, она не могла отвести от него взгляд. Фебе казалось, что этот человек хорошо знает ее и понимает и знал ее всю жизнь.

И удивительным образом в этот момент она сознавала, что ему нравится все это. Что было совершенно невозможно.

А может, возможно?

Как бы то ни было, чем дольше они смотрели друг другу в глаза и молчали, чем дольше длилось это бесконечное мгновение, тем сильнее Феба начинала верить в невозможное.