Срочно нужен гробовщик (Сборник)

Перед ужином вахтер принес послание от Каррадайна. Грант разорвал конверт, в нем была телеграмма на целых двух бланках: «гром и молния случилось ужасное тчк помните я говорил вам о хронике на латыни тчк она написана монахом из кройленда тчк я ее просмотрел и там черным по белому сказано что в народе ходят слухи об убийстве принцев тчк хроника написана при жизни ричарда а значит летит к черту и наша версия и мои планы написать чудесную книгу тчк разрешают ли в темзе топиться иностранцам или это исключительно привилегия англичан — брент».

Сквозь ватную тишину донесся голос вахтера:

— Телеграмма с оплаченным ответом. Подождать, пока вы напишете?

— Что? Ах да. Нет. Пока не надо. Я потом пришлю.

— Хорошо, сэр, — сказал вахтер, почтительно глянув на два телеграфных листочка: в их семье таких длинных телеграмм никогда не получали и не посылали. На сей раз он удалился молча.

Грант раздумывал над новыми данными, о которых на двух телеграфных бланках — с истинно заморским размахом — сообщал Брент. Перечитал телеграмму еще раз.

— Кройленд, — задумчиво пробормотал Грант. Что же напоминает ему это название? Вроде бы в деле Ричарда оно еще не встречалось. Каррадайн, кажется, не упоминал, где находится латинская хроника.

В его профессии случалось, и не раз, что один-единственный факт вдруг разрушал с большим трудом возведенное здание. И сейчас, как и прежде, Грант начал обстоятельно анализировать новые данные. Спокойно. Бесстрастно. Это Брент мог позволить себе эмоции.

— Кройленд, — повторил Грант. Кройленд находится где-то в графстве Кембридж. Или в Норфолке? Кажется, где-то на болотах, в равнинной местности.

Вошла Карлица с ужином и поставила перед ним тарелку, чтобы он мог до нее дотянуться; Грант, однако, ничего не замечал.

— Тарелка стоит удобно? Вы сумеете сами поесть? — спросила она. Грант не отвечал, и она повторила: — Мистер Грант, если я поставлю тарелку сюда, вы дотянетесь до пудинга?

— Или! — закричал он в ответ.

— Что?!

— Или, — повторил он, с нежностью обращаясь к потолку.

— Мистер Грант, вам плохо?

И только когда ее напудренное сосредоточенное личико заслонило собой знакомые потолочные рельефы, Грант сообразил, что к нему обращаются.

— Я чувствую себя превосходно. В жизни не чувствовал себя лучше. Будьте хорошей девочкой, отнесите вниз мою записку. Дайте, пожалуйста, блокнот. Я не могу до него дотянуться, тарелка с пудингом мешает.

Она подала Гранту карандаш и блокнот, и на бланке для оплаченного ответа он написал:

«Узнайте, не было ли подобных слухов примерно в то же время где-нибудь еще. Желательно во Франции. Грант».

После этого он с аппетитом поужинал и устроился поуютнее, собираясь спать. Погружаясь в восхитительный полусон, он вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. Кто бы это мог быть? Приподнял веки и уткнулся взглядом в карие глаза Амазонки, она смотрела на него с беспокойством и непонятной тоской, и в тусклом свете ночника ее глаза казались еще больше и еще сильнее напоминали коровьи. В руке у нее был желтый конверт.

— Я не знала, что делать, — сказала она. — Так не хотелось вас беспокоить, но вдруг это что-то важное. Все-таки телеграмма. Мало ли что. А если бы я не отдала ее сейчас, она попала бы к вам не раньше чем через четырнадцать часов. Дежурство сестры Ингем уже закончилось, а сестра Бриггс должна прийти только в десять, мне было не с кем посоветоваться. Я вас не разбудила? Вы ведь еще не спали?

Грант заверил ее, что все в полном порядке, что она поступила правильно, и Амазонка вздохнула с облегчением — да так, что портрет Ричарда чуть не слетел со стола. Грант читал телеграмму, а она стояла рядом; и ее вид яснее слов говорил, что, если понадобится, она всегда готова прийти на помощь. В каждой телеграмме Амазонке чудилась угроза.

Телеграмма была от Каррадайна:

«подтвердите вам действительно нужно повторяю нужно чтобы подобные слухи подтвердились знак вопроса — брент».

Грант взял бланк для оплаченного ответа и написал: «Да. Желательно во Франции».

Потом сказал Амазонке:

— Выключайте свет, сестра. Теперь меня до утра пушками не разбудишь.

Похоже, Каррадайн не скоро объявится, впрочем, вряд ли ему вообще что-то удастся выяснить.

Но спустя всего несколько дней Каррадайн ворвался к Гранту — он отнюдь не выглядел человеком, который на днях собирался покончить с собой. Брент стал как-то шире в плечах, и даже пальто превратилось в обычный предмет мужского гардероба и больше не напоминало театральный костюм. Брент сиял.

— Мистер Грант, вы чудо. У вас в Скотланд-Ярде все такие? Или вы исключение?

Грант, не веря своим ушам, взглянул на Брента.

— Неужели вы все-таки что-то нашли?

— Но вы же просили.

— Конечно. Правда, я не осмеливался верить, что у вас получится. Слишком мало шансов. Так где вы нашли подтверждение, что слухи достигли Франции? В хронике? Или в частном письме?

— Нет. Все не так просто. И не слишком обнадеживающе. Об убийстве принцев говорил канцлер Франции в своей речи на собрании представителей Генеральных штатов[155] в Type. Oн был весьма красноречив. Кстати, именно в его красноречии я вижу утешительную зацепку.