Срочно нужен папа

У Джека не осталось сомнений: до нее не доходит смысл его речей. Он вздохнул и покачал головой.

— Идите домой, миссис Свифт. Я останусь с детьми.

Фанни с тоской посмотрела на дверь: было очевидно, что ей страшно хочется уйти, но мешает упрямство. Она вздернула нос повыше, в очередной раз выпустила дым и заявила:

— Обойдемся. Вы, Джек Тайлер, нам не нужны.

— Зато мне нужно здесь остаться, — откровенно возразил Джек. — Идите домой.

Фанни потушила сигарету о блюдце.

— Хм-хм-хм…

— Иди домой, бабушка, — неожиданно произнес детский голос.

Повернув голову, Джек увидел Коди и Панк в конце коридора. Панк встретила его взгляд, не отводя глаз, а затем перевела их на бабушку. Коди улыбался так широко, что его рот занял пол-лица, а говорила от имени обоих Панк.

— С нами посидит мистер Тайлер, — твердо заявила она. — А ты можешь идти домой. Тогда нам не придется отсиживаться в спальне, пока ты куришь.

— Глупее правила не придумать, если вы желаете знать мое мнение, — пробормотала Фанни, но в следующую секунду схватила свою сумочку, засунула туда сигареты и перекинула через плечо огромную кожаную торбу с золотыми узорами на черном фоне. Уже в дверях она пригрозила детям пальцем: — Передайте маме, чтобы она не звала меня сюда без нужды. У меня, как вам известно, своя жизнь.

Повернувшись к Джеку на своих высоченных каблуках-ходулях, она тихо, чуть ли не шепотом, сказала вместо прощания:

— И все же я уверена: вы принесете моей девочке одни неприятности. Это дитя никогда не знало, что для нее хорошо, а что плохо.

Джек прикусил язык, чтобы ненароком не нагрубить ей. Как только за Фанни захлопнулась дверь, он обратился к детям:

— Мне кажется, вашей бабушке я не понравился.

Панк взглянула на него отсутствующим взглядом. Джеку очень хотелось ее приласкать, но внутренний голос подсказал ему, что время для этого еще не наступило. Панк прислонилась к дивану и вымолвила:

— Папа часто говорит, что Фанни нравятся все мужчины подряд.

— А бабушка любит повторять, что у нее всегда было больше поклонников, чем у мамы, — подхватил Коди.

Джек решил первое заявление обойти молчанием и ответил Коди:

— Может быть, у вашей мамы просто вкус получше.

Поразмыслив, Коди добавил:

— И она слишком много работает, у нее просто нет времени.

— Это точно, — кивнул Джек. — Но вы же знаете, она так много работает по необходимости. И потому я восхищаюсь ею. Ваша мама не лентяйка.

— Поэтому она вам нравится? — спросила Панк, прищурившись.

— В том числе и поэтому, — чистосердечно признался Джек.

Ответ, видимо, пришелся Панк по душе. Она забралась на диван и села, сложив руки. Джек видел, что она ждет продолжения разговора, но не знал, что сказать. Из затруднительного положения его вывел детский вопль, донесшийся из соседней комнаты:

— Зэк!

— Держись, Дейви, — усмехнулся Джек. — Я иду.

Проходя мимо Коди, он удовлетворенно кивнул ему головой. Коди, улыбаясь до ушей, ответил тем же, да еще вдобавок поднял вверх оба больших пальца. Значит, Коди его одобряет. Что именно он одобряет, было не вполне ясно, но какое это имеет значение? Коди был счастлив, это главное, Дейви его ждет не дождется, а Панк, да наградит Бог ее детскую душу, предпочла его другому человеку. Пусть этот человек Фанни Свифт, не важно, главное, что впервые Панк выбрала его. Джек почувствовал, что стал выше ростом и продолжает расти.

Хеллер вставила ключ в замок и вошла в гостиную, освещенную лишь ночником, горевшим в дальнем углу комнаты. Телевизор был выключен, в доме стояла почти неестественная тишина. Хеллер нахмурилась, почуяв слабый запах табака. «Интересно, где скрывается мать?» — удивилась Хеллер. Фанни редко ложилась спать до рассвета.

Отложив сумочку и форменную одежду, она скинула с ног туфли и, держа их в руках, направилась к детской спальне. Туфли поставила у порога и на цыпочках вошла в маленькую комнату. Все было так, как и должно быть. Коди с торчащими во все стороны темно-каштановыми вихрами спал на верхней кровати, лежа на животе и высунув одну голую ногу из-под желтоватой простыни. На нижней спала, разбросав руки в стороны, его сестрица, покрыв подушку легким облачком золотистых волос. Хеллер бросилось в глаза, что пора их подстричь. «Не забыть завтра вынуть из тумбочки ножницы!» — сказала она себе.

Она повернулась к детской кроватке в углу. Дейви спал лицом вниз, подобрав под себя руки и ноги и приподняв свое маленькое туловище над ними, около его рта виднелся мокрый кружок — от слюны. Одеяльце, сбившись, лежало в изножье постели. Хеллер натянула ему на плечи розовую простынку, сохранившуюся со времени младенчества Панк. Стараясь шагать как можно более бесшумно, она вышла из спальни, подняла свои туфли и продолжила обход.