Срочно, секретно...

«31 июля в 3 часа ночи значительные японские силы под прикрытием артиллерии снова атаковали высоты, расположенные к западу от озера Хасан. Благодаря внезапности нападения, совершенного к тому же под покровом темноты и тумана, японским войскам удалось захватить эти высоты и проникнуть в глубину советской территории на четыре километра».

Закинув руки за голову, с силой сдавил ладонями ломящий нудной болью затылок. Несколько секунд, словно оцепенев, сидел с закрытыми глазами. Потом, не размыкая век, потянулся к телефонной трубке. И тут же аппарат пронзительно зазвонил.

Звонили из шифровального бюро.

— Через благовещенский радиоцентр, — доложил дежурный, — пришла шифровка из Харбина. Только что закончили работу над ней. Прикажете доставить лично вам?

— Уведомьте старшего лейтенанта Карпова. Распорядитесь, чтобы он как можно скорее был у меня. Естественно, с расшифровкой, — коротко приказал человек со шпалами на петлицах.

Старший лейтенант Карпов ждать себя не заставил. Минут через десять он стоял в дверях кабинета с ярко-красной папкой, бережно прижатой согнутым локтем к кителю.

Начальник отдела посмотрел на вошедшего с нескрываемой симпатией. Приглашая присесть, жестом указал на стул. Старший лейтенант раскрыл папку. Вынул несколько листков с лиловыми машинописными строчками.

— Дракон информирует, — без лишних слов начал он доклад, — что в Чанчуне, Харбине, Цицикаре, да и, по всей видимости, во всех остальных местах дислокации японских войск гарнизоны приведены в полную боевую готовность. Рядовые и унтер-офицеры лишены увольнений и находятся на казарменном положении, для офицерского состава отменили отпуска, а те, кто был в отпуске, в срочном порядке отозваны обратно в свои части.

— Что и следовало ожидать, — тихо вставил начальник отдела.

Офицер с тремя лейтенантскими кубиками быстро пробежал глазами по строчкам донесения. Спустя минуту продолжил:

— Затем Дракон сообщает, что на станции Харбин-Товарная формируют два воинских эшелона. Судя но тому, что работы ведутся под контролем японского офицера в чине полковника, эшелоны готовятся для отправки в район боевых действий. Дальше. Дракон ставит нас в известность о том, что руководство Коммунистической партии Китая призвало подпольщиков и партизан, пустив в ход все доступные им средства, противодействовать переброске японских войск в районы, прилегающие к маньчжурско-советской границе.

Вскинув глаза на старшего лейтенанта, человек со шпалами на петлицах сухо спросил:

— А о бактериологических центрах есть новости?

— Кое-что имеется, — немедленно отозвался тот. — Из разведдонесения следует, что секретный полигон для испытаний бактериологического оружия находится вблизи поселка Аньда. Сейчас Дракон изыскивает возможности получить сведения о бактериологических центрах через какого-то немца, прибывшего в «хозяйство» доктора Исии из Берлина...

Старший лейтенант осторожно кашлянул.

— Думаю, рискованная это затея, — тихо высказал он личное мнение.

И услышал в ответ:

— А я, Вася, думаю, что Дракон найдет способ выудить из этого немца всю информацию, которую японцы соблаговолят ему доверить по большому секрету. Неужели ты запамятовал, Василий Макарович, случай с хабаровским почтовым?

Случай с хабаровским почтовым? Конечно же, старший лейтенант Карпов прекрасно помнил эту историю.

...В середине декабря 1937 года бесследно исчез советский почтовый самолет. 18 декабря рано утром пилот Гусаров и бортмеханик Попов, загрузив машину мешками с письмами и другими почтовыми отправлениями, поднялись в воздух с аэродрома в Хабаровске. Под вечер они должны были приземлиться во Владивостоке. Однако самолет туда не прилетел. Поисковые группы прочесали всю трассу, но безрезультатно — машина и ее экипаж словно сквозь землю провалились. Тогда возникло предположение: очевидно, самолет сбился с пути, и Гусаров, увидев, что горючего в баке на донышке, а до Владивостока еще лететь и лететь, мог посадить машину где-нибудь на территории Маньчжоу-Го.

Советский генеральный консул в Харбине обратился с запросом к маньчжурским властям. На запрос последовал лаконичный письменный ответ:

«О вынужденной посадке советского самолета на территории Маньчжоу-Го нам ничего не известно».

Как тут быть? Поди проверь: действительно ли маньчжуры в полном неведении или идут на заведомый обман?

И вот по заданию Центра к поискам загадочно исчезнувшего самолета подключился Дракон.