Срочно требуется царь

— Ну, что вы, не стоит благодарности, — одарила очаровательной улыбкой бабушку Удава царевна. — Это его превосходительству от наших высочеств. Жутко полезные. От всех болезней. Правда, пока они немножко недозрелые, но месяца через два… Да чем это у вас так воняет?..

И тут пытливый взор ее наткнулся на первый источник смрада.

— Да вас тут еще и отравить хотят! — с ужасом воскликнула она, прихватила салфеткой курящуюся мышь, проворно распахнула окно и отправила комбинированное лекарственное средство в последний полет.

— Это вам враги постарались, — с авторитетным кивком заверила она присутствующих, настороженно потянула носом, но результатом осталась недовольна.

— Ваше высочес… — попыталась что-то сообщить старушка, но не успела.

— А-а!.. Да тут, оказывается, еще!.. А я-то думала!..

С азартом охотника, напавшего на долгожданный след, Серафима выискивала рассованные повсюду, как мины замедленного действия, амулеты и вышвыривала их на улицу один за другим.

Выудив последний из-под кровати, она запулила им в белый свет как в копеечку, отряхнула руки, жизнерадостно глянула на прослезившегося от счастья Жермона, и втихомолку ему подмигнула.

Раненый барон больше не являлся претендентом на костейскую корону, а ничего личного против него Сенька не имела. Конечно, истории были известны случаи, когда больной выживал, несмотря на старания врачей, но к чему так рисковать…

— Итак, что это было? — повернулась она к баронессе и требовательно уставилась ей в переносицу. — Вы уже повесили этих злодеев?

— Каких злодеев? — встревожилась старушка.

— Которые это подбросили, конечно, — пожала плечами царевна.

— Но это не злодеи! Это врачи!

— Ага, дело врачей-убийц, знаю-знаю!

— Да каких еще убийц, ваше высочество?! Наш травник…

— А-а-а, травник-отравник!

— Нет!!!.. — бабушка Удава покраснела и бессильно замахала пухлыми руками на Сеньку как на осу. — Нет, нет, и нет!!! Это никакая не отрава!!! Это лекарства! Дорогущие!..

— Были, — исподтишка подлил масла в огонь Брендель.

— Лекарства?! — жалостливо вскинула брови домиком Серафима. — Вы отстали от жизни, ваше превосходительство. Так уже полвека никто не лечит.

— Но наши лекари…

— Отправьте их куда-нибудь подальше, желательно за океан, — доброжелательно посоветовала Серафима.

— Чтобы учились? — догадалась баронесса.

— Чтобы не слишком скоро вернулись, — шкодно ухмыльнулась царевна и перевела взгляд на благодарно моргающего барона Бугемода. — Ну, так как поживает наш герой?..

Чувствуя, что в подавляющем большинстве у Жермонов ей рады не больше, чем жуку-древоточцу в музее деревянного зодчества, долго засиживаться Серафима не стала.

Игнорируя кислые физиономии Дрягвы, Карбурана, Бренделя и бабушки Удава, она пооткрывала настежь все окна[132], предложила в лечении помощь Находки, получила вежливый, но энергичный отлуп, еще раз пожелала больному скорейшего выздоровления и откланялась.

Претенденты, вдовствующая баронесса и блаженно заснувший на свежем воздухе барон Бугемод остались одни.

Сообразив, что остались почти наедине с противниками, дворяне закосили и неуютно заерзали.

Матриарх рода Жермонов неторопясь открыла любимую табакерку, сосредоточенно набила любимую трубку сушеными листьями, достала щипцами уголек из камина и, пыхтя словно паровая машина на грани апоплексического удара, закурила.

— Некоторых моя привычка шокирует, — блаженно пустив несколько колец под потолок, скромно пробасила шепотом баронесса, — но мне она помогает думать. Конечно, игра на виолончели оказывает то же воздействие на мои мозговые процессы, но Мотик спит, и поэтому остановлюсь на том, что потише. Ведь нам есть, над чем поразмыслить, любезные господа, не правда ли?

— Не понимаю, для чего лукоморцам предлагать его превосходительству свою веряву? — тихим задумчивым голосом произнес граф и методично обвел недоумевающим взглядом по очереди всех присутствующих, включая задремавшую под канапе борзую.

— Может, ее волшебство помогло бы скорее вылечить Мотика? — неуверенно предположила баронесса, отказавшая царевне под давлением безмолвного и безликого, как бетонная плита, общественного мнения, и теперь начинающая об этом жалеть.

— Волшебство! Ха! — презрительно фыркнул Карбуран. — Наелись мы этого волшебства при Костее! Хватит надолго!

— Но, к счастью, его больше нет, а заодно мы избавились и от его оравы колдунов, — узкими бескровными губами улыбнулся Дрягва. — Развелось их при нем, как крыс. Набежало со всех краев, наверное. Когда я буду царем…

Под мгновенно вспыхнувшими жаждой крови взглядами соперников он осекся, тонко усмехнулся и поправился:

— Если я буду царем… Я запрещу всякую магию под страхом смерти.

— Имеет смысл такое решение, — хмуро кивнул Карбуран, неохотно соглашаясь. — Имеет смысл. Ненавижу необъяснимое.

И сочувственно уставился на неподвижную мумию барона Бугемода.

В комнате повисла напряженная тишина.

Первой нарушила ее баронесса.

— Любезный барон?.. Вы… имеете в виду?.. — едва слышно прошептала она и смахнула с накладных ресниц невидимую слезу.