Срочно требуется жена

Джойс, снимавшая джинсы, подняла взгляд и застыла на месте. Солнечные лучи играли на его широкой груди. Бернард, стоявший на коленях, напоминал золотую статую бога, изваянную женским воображением. И эта статуя принадлежит ей. Внезапно ею овладело смущение.

– Это нечестно. На мне было надето больше.

– Никаких исключений. Ляг на спину и расслабься. Я их сниму. – Бернард снял с нее трусики, проведя мозолистыми ладонями по ее голеням.

Джойс проглотила комок в горле. Она лежала на одеяле совершенно обнаженная, если не считать шарфа на шее. Теплые лучи ласкали ее тело. Ощущение было головокружительное.

Бернард вытянулся рядом и потрогал пальцем шелковый шарф.

– Красивый.

Джойс медленно развязала его. Сердце колотилось как сумасшедшее.

– Он нежный и гладкий.

– Вижу.

Ощутив знакомый прилив дерзости, Джойс расправила шарф, положила его себе на грудь и процитировала стихотворение, сопровождавшее подарок:

На заре любви всего дороже

Первый робкий, нежный поцелуй…

Бернард слегка отпрянул и прищурился, но быстро пришел в себя, взял шарф и положил его рядом с корзиной.

– Не будем пачкать дорогую вещь.

Джойс хотела возразить, но Бернард протянул ей ягоду.

– Держи это… И это. – Он зачерпнул пригоршню взбитых сливок и положил ей на живот.

Чувствуя себя так, словно получила выговор, Джойс вздохнула и вздрогнула, когда холодная жидкость коснулась нагретой солнцем кожи. По ее предплечьям побежали мурашки.

Бернард наклонился и погрузил язык в ее пупок, залитый сливками. Джойс протянула ему ягоду, и нежные губы Бернарда сжали ее пальцы.

– Мм, вкусно, – промычал он, смакуя землянику.

– Неплохо бы поделиться.

Бернард взял у нее ягоду, обмакнул в остатки сливок, а потом поднес ее к губам Джойс.

– Замечательно.

– Давай возьмем еще одну.

Вторую ягоду он использовал как малярную кисть: окунул ее в сливки, а потом начал обмазывать соски Джойс.

– Если бы мы занялись такими делами раньше, я пошел бы в класс рисования.

Он еще раз окунул землянику в сливки и стал водить ею вокруг сосков Джойс, пока те не набухли. Ее охватило пламя, в паху запульсировало. Она заерзала на одеяле.

Дыхание Бернарда коснулось ее груди. Когда он пустил в ход губы, Джойс тихонько застонала и подалась к нему. Бернард лизал ее сосок, пока тот не напрягся.

Она запустила пальцы в волосы Бернарда и привлекла его к себе. Казалось, этому не наступит конец. Джойс казалось, что еще немного – и она умрет от наслаждения. Тут Бернард поднял голову и переключился на другую грудь. Когда сладкая пытка продолжилась, Джойс негромко вскрикнула.

– Бернард, ты сводишь меня с ума…

Бернард довольно хмыкнул, поерзал, устраиваясь поудобнее, и раздвинул ей ноги…

– О чем я думала?! – Джойс прижала ладони к занывшим вискам и крепко зажмурилась.

Они возвращались в Плимут. Бернард, сидевший за рулем, покосился на нее и сказал:

– Я уверен, что все можно исправить. Гилберт вечно делает из мухи слона.

Джойс овладел гнев.

– Не утешай меня, Бернард. Речь идет о нашем существовании. Он сказал, что прогнал оператора, а Чарльтон ушел следом, пригрозив разорвать контракт. – Она сунула сотовый телефон в сумку.

Нужно было оставить ее мобильник в багажнике, подумал Бернард. Тогда Джойс не узнала бы о скандале, разразившемся в ее отсутствие.

– Мне следовало быть там.

– Ты не могла знать это заранее.

– Зачем я взяла этот чертов отгул? Как ты сумел уговорить меня?

– Ты была измучена. Да и с чего ты взяла, что твое присутствие могло бы что-то изменить?

– Я удержала бы Гилберта в узде. Мне и в голову не приходило, что он способен повздорить с клиентом. Они с Чарльтоном понимали друг друга с полуслова.

– Сейчас мы поедем прямо к Чарльтону и все уладим.

– Ты тут ни при чем. Я сама позабочусь об этом. Ты уже и так достаточно сделал.

– Я могу объяснить Чарльтону…

– Черт побери, Бернард, помолчи, пожалуйста! Не лезь, ладно? Разве ты не видишь, к чему привело твое желание помочь мне?

Бернард прищурился.

– Выходит, в случившемся виноват я?

– Ты и твоя идея прогулять работу.

– Пока не зазвонил телефон, ты была несказанно счастлива.

У Джойс вспыхнули щеки. Она голая валялась на солнышке, а тем временем ее бизнес чуть не рухнул.

– Ты не понимаешь. Мы не можем позволить себе поссориться с Чарльтоном.

– А кто сказал, что вы с ним поссоритесь?

– Если мы нарушим условия договора, согласно которому ролик снимает именно данный оператор, Чарльтон будет иметь полное право потребовать от нас неустойку! – В голосе Джойс звучала истерическая нотка.

– Успокойся.

– Не успокаивай меня! Ты знаешь, сколько времени и денег мы вложили в эту рекламную кампанию?

– Я хочу сказать только одно: Чарльтону нет никакого смысла разрывать контракт. Он предпочтет решить это дело полюбовно, а не уйти, хлопнув дверью.

– Он уже ушел, хлопнув дверью!

– Мало ли что люди делают сгоряча?

У Джойс вырвался иронический смешок.

– Кому это и знать, как не мне?

– Что ты хочешь этим сказать?

– То, что иногда люди действительно принимают решения впопыхах.

– А потом жалеют о них?

Она вздернула подбородок.

– Да.

– Джойс…