Срок жизни

Эджубов Лев Срок жизни

Лев Эджубов

Срок жизни

Дети до 16 лет не допускаются.

(Из объявления в кинотеатре)

Принимаются лица не старше 36 лет.

(Из инструкции о приеме

в высшие учебные заведения)

35 - 16 = 19.

(Из учебника арифметики

для начальной школы)

1. МЕХАНИК "ЭЛЛИПСА"

- Слушай, приятель! Я тебя где-то видел. Присядь, выпьем по рюмке.

Он крепко держал меня за рукав пиджака. Дернул же черт пройти мимо этого стола, как будто нельзя было направиться прямо к выходу. Дома я ему быстро дал бы понять, что он не встречал меня раньше. Я приехал в этот городишко только ночью. Единственное место, где меня могли увидеть местные жители, - это третья страница утреннего выпуска "Космических новостей". По тот, кто на рассвете успел порядком набраться, вряд ли читает скучнейшую газету, предназначенную для специалистов.

Как мне хотелось стукнуть его чем-нибудь, но этого нельзя было делать. Слишком много бесед и напутствий пришлось перенести перед отъездом. Мне советовали не высказываться против частных компаний, не интересоваться техническими деталями системы запуска и самого космолета, ходить только по маршрутам, выработанным для журналистов, не забираться далеко в горы... Пожалуй, проще было бы перечислить, что я имел право делать. Список получился бы куда короче. Конечно, никому не пришло в голову запретить мне скандалы с посетителями кафе и ресторанов, и похоже было, что этого не избежать.

- Извините, - елейным голоском пропел я так, что самому стало тошно, вы никак не могли меня видеть. Отпустите, пожалуйста, рукав.

- Брось, братец! Может, нас друг другу и не представляли. Но я тебя все равно где-то видел.

- Да я только ночью приехал и первый раз вышел из гостиницы позавтракать. - Я уже еле сдерживался. - А ну, убери Руну!

- Ха-ха-ха! - радостно загоготал пьяный. - А ведь верно. Вспомнил. Это я в "Космических новостях" видел твой портрет.

И вдруг он сразу осекся, стал серьезным и почему-то показался уже не пьяным, а больным.

- Да, конечно, - сказал он, отпуская мой рукав. - Журналист оттуда. Прибыл на церемонию старта "Саранды". Так сказать, на торжество. По журналисту от страны. И портретик каждого, чтобы никто не спутал. А может, вы все же выпьете со мной? Все равно ведь сейчас некуда идти.

Это становилось интересным. Было чему удивляться: первый попавшийся на глаза пьяница успевает между рюмками русской водки, да еще после первых петухов, просмотреть газеты и даже запомнить лицо незнакомого журналиста. Но я колебался.

- Да вы садитесь. А то потом пожалеете, что не сели.

- Это почему же? - спросил я, усаживаясь.

- Потому, - сообщил он, наполняя свою рюмку, - что сейчас рано и никого нет. А через час со мной не поговоришь.

Я не понял, какое отношение к нашей беседе имеет отсутствие посетителей, но наполовину опорожненная бутылка на столе подтверждала, что через некоторое время с ним действительно не поговоришь.

- Журналистам сегодня предстоит напряженный день, - он пощелкал пальцем по бутылке. - Вы, конечно, эту жидкость с утра глотать не станете. Сейчас попросим что-нибудь помягче.

Он повернулся всем туловищем к проходу между столами, некоторое время сосредоточенно молчал, как бы соображая, что выбрать из плохо знакомых ему слабых напитков, и наконец крикнул:

- Катрин, баночку пива!

Катрин, стоявшая за стойкой, неторопливо направилась к нам. Стройная, длинноногая, она как будто не шла, а просто уменьшала расстояние между собой и нашим столиком. И по мере того как она приближалась, все тоскливее становились глаза моего соседа, все явственнее проступала какая-то болезненность в его лице. Катрин остановилась совсем близко, поставила банку пива на стол, прошествовала обратно к стойке и что-то сказала плюгавому, некрасивому мужчине, выглядывавшему из-за громоздкого кофейного агрегата.

- Ее муж, - как бы угадав мой вопрос, глухо сообщил сосед. Потом он повернулся ко мне, наклонился всем телом к столу и продолжал: - Вот ты видел многих людей. Пишешь о них. Изучаешь. А скажи, почему вот таким уродам достаются красивые жены? Молчишь! А я могу тебе сказать, почему.

Он перевел взгляд к стойке, с отвращением взглянул на хозяина ресторана, который полировал металлический бок агрегата, и отвернулся.

- Все в этой проклятой жизни просто. Некрасивым мужикам приходится бороться за любую бабу. Что за плохую, что за хорошую. А красивые женщины любят, когда за них лбы расшибают.

Оказывается, этот тип имеет склонность не только к спиртным напиткам, но и к философским обобщениям.

- А может быть, она вышла за него по любви или потому, что этот красавец владеет рестораном?

- Чудак ты, журналист. По любви! - И он снова весело загоготал. - А что касается дрянного ресторанчика - такая могла продать себя и подороже.

- И что, нашлись бы покупатели? - спросил я.