Срывая маски

Народу в доме собралось под сотню, и далеко не все из них были Тачибана. И слуги были, и гости, и охрана была. Так что нам пришлось вглядываться в лицо каждого, перед тем как отправить пулю в лоб. Или горсть картечи в случае Шотгана. После себя мы оставили дом ужасов, и мне было неприятно представлять, каково будет очнувшимся детям, но уж лучше так… Хонда, кстати, не сорвался и никого лишнего не прихлопнул.

То, что началось на следующий день в СМИ, описать довольно сложно. Им явно запретили освещать данный инцидент. Подробно освещать. Вот репортеры и изгалялись, пытаясь показать, что новость вроде и будничная, но при этом – о-го-го! Простой обыватель разве что головой покачает от столь вопиющего зверства, а вот человек, знающий об аристократии чуть больше, поцокает языком и начнет рассуждать об очередном кровавом конфликте между аристо. Я же… Ну а я учился в Дакисюро и наслушаться успел много чего. Никакой конкретики, одни предположения, кое-кто даже связывал резню у Тачибана с недавним взрывом у ворот школы, но в основном детишки сошлись на том, что это нечто другое. Все-таки никто из младшего поколения Тачибана не умер, так что попытка взорвать кого-то выглядела довольно странной. А уж если вспомнить, что никто из них в Дакисюро не учился, то и вовсе глупой. Правда, местные ученики не обязаны поименно знать всех, кто учится с ними, так что и такие предположения все же были. Причем споры не утихали уже несколько дней.

– Вам, часом, не запретят ко мне ездить? – спросил я Охаяси на обеде. – А то что-то эта тема не торопится утихать.

– Где мы и где Тачибана? – пожал плечами Райдон.

– У нас с ними не было никаких дел, – пояснила Анеко. – Так что я сильно сомневаюсь, что данный… инцидент нас затронет. – Да и если бы родители о чем-то таком задумывались, уже запретили бы.

– А вот у меня отец вел с ними дела, – вздохнул Вакия. – Теперь, боюсь, его пару недель дома точно не будет.

– Все так серьезно? – приподнял я брови.

– Ну… кхм… – прочистил горло Тейджо, оглянувшись по сторонам. – Скажем так, бесхозное дело само к рукам не прилипнет. Сейчас вообще все, кто вел с ними дела, суетятся. Ну, в смысле бизнес.

Показательный момент. И то, что он при мне об этом упомянул, и то, что при остальных наших друзьях. Из нашей компашки сейчас отсутствовала только Мизуки, если ее вообще можно к нам причислить. Все-таки она как кошка – то здесь, то там, никому не «принадлежит».

– Слушай, – посмотрел на него Тоётоми, – может, ты тогда слышал что-нибудь большее, чем… – покрутил он ладонью, – слухи.

– Не-а, – кинул он в рот небольшую сосиску в виде осьминожки. – Отец сам в недоумении, – добавил он, прожевав. – Может, он что-то и знает, но явно маловато.

– Любопытно, – покачал головой Тоётоми. – Мой отец и вовсе сказал не лезть в это дело.

– Дед сказал, что это, скорее всего, имперцы, – произнес Мамио, имея в виду имперскую аристократию. – Вроде как с кланами Тачибана почти не вели дела, а из свободных родов – из тех, кто такое может потянуть, – никто и никогда с ними не конфликтовал.

– Ну, справедливости ради, конфликт мог быть и незаметен, – пожал я плечами.

– Приведший к подобному результату? – усмехнулся Тоётоми.

– Это и правда маловероятно, Син, – заметила Анеко. – Из-за ерунды такие акции, да еще, похоже, и показательные, не проводят, а все остальное скрыть от общественности довольно сложно.

Дети – с их малым опытом. Впрочем, кому как не им знать, что разведка аристо бдит, и у детишек вполне могло сложиться впечатление, что уж такое-то скрыть не удалось бы никому. А вот то, что жизнь жестче, чем им кажется, и то, что показательной акция могла быть, чтобы замести следы, они могли и не учесть. Хотя в целом Анеко все же наполовину права – причина такого поступка у меня была довольно серьезной. Не каждый день тебя хотят превратить в ничто, отняв вообще все, что ты имеешь. А у некоего обладателя дробовика и вовсе уже отняли.

Кстати, о Шотгане. Вернувшись домой, мужик начал жестко бухать и продолжает делать это уже третий день. Дождусь окончания недели и, если сам не прекратит, придется ему в этом поспособствовать.