СССР без Сталина: Путь к катастрофе

Поскользнулся на антисталинизме даже Константин Михайлович Симонов, которого по праву можно назвать лучшим поэтом Великой Отечественной войны. Военная проза, военная драматургия Симонова тоже должны быть высоко оценены. Главное в произведениях К.М. Симонова — правдивость и реализм в изображении человеческих характеров. Но…, «конь о четырёх ногах, да спотыкается». Поветрие обличительства Сталина коснулось и писателя-фронтовика. В романе «Солдатами не рождаются» Симонов изобразил Сталина карикатурно: Верховный Главнокомандующий не интересуется фронтовыми делами, а интересуется лишь тем, как ему шьют новый мундир. Правда, в дальнейшем Константин Михайлович напишет о И.В. Сталине достаточно объективно, только произойдёт это 25 лет спустя! («Глазами человека моего поколения. Размышления о И.В. Сталине»). А тогда, в 1962–1963 гг., Симонов добавил свою «ложку дёгтя» в общий поток очернения Сталина.

После XX съезда КПСС Хрущёв настойчиво навязывал всем братским компартиям свой антисталинский курс как «истинно ленинский». На проводившихся в 1957 и I960 годах совещаниях представителей коммунистических и рабочих партий обсуждались вопросы единства и принимались совместные резолюции. Но становилось ясным и другое: поступаться своими принципами будут не все. Наибольшее неприятие «линии XX съезда КПСС» стало проявляться у коммунистов Албании и Китая.

Вот что вспоминал Энвер Ходжа, первый секретарь Албанской Партии Труда (АПТ):

«…на совещании 1960 года наша партия открыла огонь по ревизионистской группе Хрущёва, которая всеми способами пыталась подчинить себе всё международное коммунистическое движение, все коммунистические и рабочие партии мира и увести их на свой путь измены.

…ХХ съезд явился тем событием, из-за которого мы оказались в оппозиции к Хрущёву.» Мы, с нашей стороны, продолжали хранить дружбу с Советским Союзом, с его народом, продолжали строить социализм в соответствии с учением Ленина и Сталина, продолжали по-прежнему защиищть великого Сталина и его дело…».[276]

По мнению АПТ, Хрущёв подрывал марксистско-ленинское сотрудничество:

«Хрущёв и хрущёвцы оказали неоценимую услугу мировому империализму и непосредственно поставили себя ему на службу. Того, чего на протяжении целых десятилетий не могли осуществить империализм и его лакеи своей подрывной деятельностью, добились Хрущёв и хрущёвцы всех мастей. Клевеща на Сталина, на Советский Союз, на социализм и коммунизм, они выступали заодно с клеветниками-капиталистами, ослабили Советский Союз, что было мечтой и целью капиталистов. Они раскололи то монолитное единство, с которым боролись капиталисты, навели сомнения на революцию и торпедировали её, чего капиталисты неизменно старались добиться.» Эти враги повели наступление на марксизм-ленинизм во всех направлениях и во всех областях и подменили его реформистской социал-демократической идеологией, расчистив, таким образом, путь либерализму, бюрократизму, технократизму, декадентскому интеллектуализму, капиталистическому шпионажу в партии, одним словом — разложению. То, чего не удалось добиться мировому капитализму, совершила за него хрущёвская клика».[277]

В своих воспоминаниях Энвер Ходжа пишет о том, что контрреволюционный мятеж в Венгрии был прямым следствием хрущёвского антисталинизма. В июне и в августе 1956 года Э. Ходжа имел встречи с М.А. Сусловым и предупреждал последнего о кризисной ситуации, которая начала складываться в Венгерской Народной Республике и особенно в Будапеште. По мнению албанского руководителя, там подняли голову реакционные силы, а венгерское правительство своими действиями потворствует контрреволюции. Но Суслов самонадеянно полагал, что «на Шипке всё спокойно». «В том направлении, о котором вы говорите, то есть, что там бурлит контрреволюция, — сказал албанским товарищам Михаил Андреевич, — у нас нет данных ни от разведки, ни из других источников. Правда, враги поднимают шумиху о Венгрии, но положение там нормализуется. Что там наблюдаются некоторые студенческие движения, это правда, но они не опасны, они под контролем…» [278]

Советское руководство заняло примиренческую позицию по отношению к усиливающейся контрреволюции в Венгрии, и вот чем это вскорости обернулось: