СССР без Сталина: Путь к катастрофе

1959–1965

…Рубит широко и непреклонно,
Порою без разбору, наша власть,
Но потому и пятая колонна
У нас в стране врагу не удалась.

Когда-то будут правду говорить

И не бояться русского народа,
Когда-то уж решатся: так и быть,
Чего таить, когда огни и воды…

В глухой тайге заброшенно сгрузили

Судьбу мою и молодость мою,
И лишь в душе не проклял я Россию,
Но первый тост за СТАЛИНА я пью.

Большой вины с него я не снимаю,

Своей судьбы не дал бы и врагу,
Но всю войну и день девятый мая
Я без него представить не могу.

Пусть за себя обидно мне и горько,

Но как там душу злом не береди,
Он ус покрутит, а дрожат в Нью-Йорке —
Такие были на Руси вожди!

А вас потомки не простят вовеки,

Хозяев натерпевшейся земли,
За то, что вы такого человека
Понять своим умишком не смогли.

У нас в России страшно жить, ребята,

И Пётр Великий тоже знаменит
Ещё и тем, слыхал я, каждый пятый
При нём в стране безжалостно убит.

…Он выиграл сраженье — весь рассказ,

Да только жаль, — досталось отступавшим.
Он столько погубил? А сколько спас?

После XXII съезда все сочинения И.В.Сталина попали в «Индекс запрещённых книг». Их перестали печатать, их запретили изучать. История Советского Союза в период с 1922 года по 1953 год стала анонимной.

Во всех цивилизованных странах унижение национального героизма считается тяжким государственным преступлением. Именно под такую категорию деяний попадают решения XXII съезда по борьбе с так называемым «культом личности».

В этом свете даже само предложение о переименовании города Сталинграда следовало расценивать как национальное предательство.

Согласно пункту 31 Устава КПСС, утверждённого 31 октября 1961 года «Верховным органом Коммунистической партии Советского Союза является съезд партии» .[272]

На XXII съезд КПСС было избрано 4408 делегатов с решающим голосом. В работе съезда участвовало 4394 делегата. Все они единогласно поддержали Хрущёва. Благодаря их «решающим голосам» в СССР стала властвовать антисталинская вакханалия.

Да, безусловно, среди делегатов XXII съезда были честные коммунисты. Но в дни работы съезда гражданское мужество и большевистская принципиальность их покинули. Выражаясь языком «Краткого курса истории ВКП(б)», они, подобно Георгию Валентиновичу Плеханову, «ушли в кусты».

В послевоенное время советских людей воспитывали, в частности, на таких литературных произведениях, как книга Бориса Полевого «Повесть о настоящем человеке» и воспоминаниях Петра Вершигоры «Люди с чистой совестью». Пойдя на поводу у национального предателя Хрущёва, все 4394 делегата XXII съезда КПСС потеряли моральное право называться «людьми с чистой совестью», а каждый делегат в отдельности перестал быть «настоящим человеком».

На протяжении 5 лет, до 1961 года политический раскол в стране находился пусть в неустойчивом, но всё же равновесии, ибо внешне резких перемен не было заметно. Да, появилась хрущёвская «оттепель». Да, заявило о себе поколение «шестидесятников» — Евгений Евтушенко, Роберт Рождественский, Андрей Вознесенский, Булат Окуджава. Но в то же время были и сдерживающие факторы: города и улицы носили имя Сталина, в музеях экспонировались картины со «сталинскими» сюжетами и т. п.

Всё переменилось по окончании XXII съезда КПСС. Как станут говорить тридцать лет спустя — «мы проснулись в другой стране». Оказалось, что морально-политическое единство советских людей — миф. В сознании народа пропахали «межу», и люди оказались по разные её стороны. Сразу же оформилась исключительно влиятельная группа людей, имевшая доступ к средствам массовой информации — элита советской интеллигенции. Не будет преувеличением сказать, что именно они — писатели, поэты, художники, журналисты, деятели кино, — стали определять идеологическую направленность литературы и искусства. Именно они, обласканные и поддержанные хрущёвской партией, ринулись обличать Сталина, уподобившись длинноухому персонажу известной крыловской басни: