СССР. История великой державы (1922–1991 гг.)

Весной 1966 г. он познакомился с А.Е. Костериным (большевик с 1918 г., военный комиссар Чечни в 1920 г., с 1922 г. московский писатель и журналист, в 1938–1953 гг. узник колымских лагерей, после реабилитации — правозащитник, осенью 1957 г. написал письмо Н.С. Хрущеву с критикой политики партии по отношению к чеченскому и ингушскому народам) и присоединился к кружку инакомыслящей молодежи, сформировавшейся вокруг него. Григоренко называл Костерина своим другом и учителем, и вскоре превратился в бескомпромиссного борца за права крымскотатарского народа. В мае 1969 г. во время поездки в Ташкент на процесс крымских татар Григоренко снова арестовывается и помещается на принудительное лечение в психбольницу. Экспертиза, состоявшаяся в Москве в Институте им. Сербского, закончилась выводом, что он «страдает психическим заболеванием в форме патологического (паранойяльного) развития личности с наличием идей реформаторства». Григоренко был одним из тех диссидентов, к которым трудно было предъявить конкретное обвинение, но можно было заподозрить в отклоняющемся от нормы поведении. Таких по судебным решениям направляли в спецпсихбольницы МВД По данным на 1956 г. в них содержалось 3350 заключенных; многие из них признавались психически нездоровыми и при последующих экспертизах.

«Традиции и новаторство в искусстве». Большой резонанс имело выступление известного кинорежиссера М. Ромма на конференции «Традиции и новаторство в искусстве социалистического реализма» (ноябрь 1962 г.). Пятикратный лауреат Сталинской премии впервые публично и недвусмысленно высказался об известной кампании против «космополитов» конца 1940-х гг., утверждая, что она была создана искусственно, носила антисемитский характер и, по существу, сводилась к избиению писательских кадров. Виновниками «избиения» назывались здравствующие Н.М. Грибачев, В.А. Кочетов, А.В. Софронов и «им подобные». Выступление произвело сенсацию в интеллигентской среде, его текст широко разошелся в списках по Москве. Он был одним из первых документов «самиздата». ЦК КПСС, по существу, уклонился от рассмотрения жалоб названных писателей, избранных в высшие партийные органы, сохранив тем самым двусмысленность своего отношения к ситуации. А. Солженицын полагает, что выступление Ромма имело очень большое значение для дальнейшего развития диссидентского движения. С этого момента он «стал как бы духовным лидером советского еврейства. И с тех пор евреи дали значительное пополнение “демократическому движению”, “диссидентству” — и стали притом отважными членами его».

В декабре 1962 г. на сессии Верховного Совета СССР три видных писателя и депутата А.А. Сурков, Н.С. Тихонов и И.Г. Эренбург решили обратиться к коллегам по Союзу писателей с призывом положить конец внутренним конфликтам и взаимным обвинениям. Предлагалось подписать представителями всех литературных направлений и течений совместное письмо со словами: «Мы считаем, что пришла пора покончить с холодной войной в писательской среде и установить в ней мирное сосуществование». Инициатива была торпедирована Н.С. Хрущевым, расценившим слова о прекращении холодной войны и мирном сосуществовании, всуе примененные к ситуации в писательской среде ради ликвидации «групповщины», как грубую идеологическую ошибку.

«В круге первом». Пожалуй, наибольшее влияние на развитие диссидентства в СССР имела неудачная попытка публикации в «Новом мире» романа А. Солженицына «В круге первом». В июне 1964 г. А. Твардовский, заручившись согласием редакции журнала на опубликование романа, передал рукопись на одобрение помощнику Хрущева B.C. Лебедеву. 21 августа тот вернул рукопись, решительно отказавшись от участия в ее «пробивании» через цензуру. Солженицын стал искать возможность издания романа в бесцензурной печати. Из легального либерального общественного движения переходил в ряды диссидентов.

Диссидентские группы. Рост русского национального самосознания генетически связан с признанием идейного авторитета русской истории в годы войны, с победой над фашизмом и послевоенными кампаниями по воспитанию патриотизма, преодолению низкопоклонства перед Западом и космополитизма. Это определило и основные направления деятельности радикальных групп, выступающих за дальнейшее укрепление сознания и проведение политики, соответствующей, по их мнению, русским национальным интересам. Поэтому для ряда нелегальных и полулегальных русских общественных объединений, возникавших в 1950-е гг., были характерны так называемый «русский национализм» и усматриваемый либералами «антисемитизм».

Активность такого рода была характерна в основном для провинции, где возникали и быстро раскрывались КГБ многочисленные мелкие группы диссидентов. Большая часть их была социалистической ориентации различных толков — от неосталинистов до меньшевиков и анархо-синдикалистов. Среди таких организаций выделяются две московские группы. Считается, что они положили начало диссидентскому движению «русских националистов».