СССР: от сталинского восстановления к горбачевской перестройке. Вторая половина 1940-х – первая половина 1980-х гг.

Серьезные проблемы и противоречия накопились в межнациональных отношениях. Неравномерность социально-экономического развития регионов СССР привела к этно-социальному неравенству, что не могло не способствовать росту национализма, межнациональной напряженности и возникновению, пока еще в скрытой форме, центробежных тенденций. В национальной политике КПСС и советского государства приоритет отдавался формированию интернациональной идеологии, советского народа как интернациональной общности людей. Такая политика стала рассматриваться национальными элитами как ущемление национальных культур, языков, традиций и т. д. Присутствие в составе СССР народов, находившихся на разных исторических ступенях развития, цивилизационно мало или совсем не похожих друг на друга, делало чрезвычайно сложным осуществление национальной политики, в полной мере, соответствующей интересам всех народов нашей страны. Союзные республики требовали большей самостоятельности в области экономической и социальной политики. Сфера межнациональных отношений нуждалась в серьезном, но в осторожном реформировании.

Само общество в СССР не оставалось неизменным и в идеологическом отношении. Официальная идеология перестала быть тоталитарной как прежде, а советский политический режим в 1970 — первой половине 1980-х гг. на общемировом фоне уже не выглядел антидемократическим. В обществе существовало разномыслие, оно находило свое выражение в различных научных и публицистических дискуссиях. Об идейном плюрализме говорило также существование таких течений как неославянофилы (почвенники), социалисты, либералы, представители религиозного мировоззрения и др. Официальная идеология и власть уже жестко их не преследовала, они продолжали существовать легально. Более того, каждое из этих течений имело своих сторонников и покровителей в высших партийных структурах. Парадокс заключался еще и в том, что немалая часть представителей этих течений являлись членами одной и той же партии — КПСС, тем самым, делая ее саму в идейном отношении все более неоднородной.

По уровню образованности советские люди занимали лидирующие позиции в мире. В стране был создан квалифицированный инженерный корпус и рабочий класс. Однако огромный творческий потенциал советских людей не находил должной реализации из — за консервативной экономической и политической системы. В условиях советской монополизированной экономики фактически отсутствовала конкуренция между производителями товарной продукции. Кроме того, социальная политика, направленная на выравнивание оплаты труда, привела почти к уравнительности в этой области. Заработная плата между работниками, занятыми сложным и малоквалифицированным трудом, менялась в пользу представителей малоквалифицированного труда. Такая политика подрывала мотивацию к высокопроизводительному, сложному, квалифицированному труду. Она плохо стимулировала развитие наукоемких отраслей, основы постиндустриального производства.

По мере повышения образованности и культуры населения, все большее количество людей из различных социальных групп начинало понимать, что страна находится в кризисном положении. Недовольство своим уровнем жизни превращалось в недовольство общественной системой. Подавляющее большинство людей тогда еще не ставили под сомнение существование социализма как общественного строя. Но доминантой социальной психологии становилось осуществление лозунга «Мыждем перемен».

К середине 1980-х гг. ведущие социальные группы советского общества (квалифицированные рабочие, инженерно-технические работники, особенно гуманитарная интеллигенция) были готовы поддержать преобразования. Однако не было ясности в том, какие реформы следует проводить, и какие последствия они будут иметь.

Заранее продуманного плана Перестройки не существовало. Среди ученых экономистов преобладала точка зрения, согласно которой необходимо было расширять самостоятельность предприятий и усиливать конкурентные начала между ними.

Высшее руководство страны не имело ясного и четкого представления как нужно проводить реформы. Можно только утверждать, что о них впервые стали официально говорить при Андропове, но тогда ограничились небольшим экономическим экспериментом, который не дал очевидных положительных результатов и не открыл перспектив для экономической реформы.

К моменту прихода к власти Горбачева руководство страны окончательно утверждается во мнении об объективной необходимости экономических реформ. На самом начальном этапе Перестройки центральным направлением экономической политики объявлялось ускорение социально — экономического развития страны. Это предполагалось осуществить через интенсификацию производства и увеличение капиталовложений в экономику. Основой интенсификации производства должен был стать научно — технический прогресс. Но такой курс реформ оказался очень затратным, и уже во второй половине 1986 года от него стали отказываться.