Методологической базой этих «холодных войн» стали геополитические идеи Джона О'Салливана и концепции американских стратегов: Маккиндера, адмирала Мэхэна (доктрина «морской силы»[5]) и Николаса Спайкмена, доктрина Монро со всеми ее добавками, доктрина «открытых дверей», доктрина «предопределенной судьбы» и, наконец, вильсонский универсализм.
Прежде всего чтобы понять, что является осью и тайным центром всей американской политики, надо обратиться к исходным формам американской национальной идеи. Первым, кто внятно ее сформулировал, был журналист Джон О'Салливан, активист Демократической партии: впервые в тексте 1839 года и более подробно в книге 1845 года — «Divine Destiny of America» («Божественное предназначение Америки»). Он определил ее как «Manifest Destiny», что можно перевести как «предопределение судьбы». По О'Салливану, Соединенные Штаты имеют «Божественную миссию», базирующуюся на таких ценностях, как равенство, свобода совести, права индивидуальности, и должны «стремиться к моральному достоинству и спасению человечества». Так как, по мнению О'Салливана, Мексика не являлась государством, разделяющим эти ценности, то земли Мексики — Техас, а позже Калифорния — «по Божественному предназначению» должны быть присоединены к США. На том же основании О'Салливан предлагал отобрать штат Орегон у Англии. Англия в этом случае также была найдена «недостаточно демократичной и цивилизованной державой». О'Салливан считал, что обращение к этой инстанции — к «предопределению судьбы» — есть «высший закон» и «абсолютная ценность». Призывы О'Салливана были восприняты, и США в ходе военных действий захватили мексиканские земли и Орегон
Практически в то же время американский президент Джеймс Монро сформулировал свою знаменитую доктрину, ставшую идеологическим инструментом экспансии США на протяжении всего XX века.