СССР: Территория любви (сборник статей)

Военные годы придают колыбельному жанру патриотические черты — мотивы героической защиты и тревожного покоя в условиях хаоса и разрухи. К концу войны складывается нечто вроде жанра «военных колыбельных» — колыбельные В. И. Лебедева-Кумача («Морская колыбельная» на музыку В. Макаровой и Л. Шульгиной[163], и «В метро»)[164], Д. Б. Кедрина[165], А. Коваленкова (муз. М. Блантера, на граммофонных пластинках 1944 года ее исполняет Эдита Утесова), «Ленинградская колыбельная» О. Ф. Бергольц (муз. Н. В. Макаровой)[166], колыбельная из «Сказа о солдате» А. Фатьянова (муз. В. П. Соловьева-Седова)[167], «Партизанская колыбельная» Л. С. Первомайского (муз. И. А. Виленского)[168]. В соавторстве поэтов и композиторов медиальное пространство эстрадно-симфонического «убаюкивания» множится колыбельными песнями В. М. Кубанева[169], М. А. Комиссаровой[170], Б. Беляковой (муз. М. Б. Дробнера)[171], И. Л. Переца (муз. М. С. Вайнберга)[172], М. А. Светлова (муз. Д. Д. Шостаковича)[173], A. A. Коваленкова (музыка Я. С. Солодухо)[174], H. H. Сидоренко (муз. В. И. Волкова)[175], А. Я. Яшина (муз. М. О. Грачева)[176], А. Я. Гаюмова (дважды положенная на музыку — З. Л. Компанейцем и А. Аратюняном)[177], К. Л. Лисовского[178], А. Иохелеса (муз. B. C. Косенко)[179], Е. А. Долматовского (муз. Д. Д. Шостаковича)[180], А. Копылова (муз. Н. В. Лысенко)[181], А. И. Машистова (муз. Н. П. Ракова)[182], A. A. Прокофьева (муз. Д. А. Прицкера)[183], Н. Ладухина (муз. A. A. Ильинского)[184], Л. К. Татьяничевой[185], Г. Ходосова (муз. Л. Лядовой)[186]. Расцвет колыбельного жанра наблюдается в эти же годы на родине Сталина, в Грузии[187]. С оглядкой на Джамбула «восточную» традицию колыбельных панегириков Сталину в годы войны продолжил узбекский поэт, прозаик и ученый (в будущем — академик АН УзбСССР) Гафур Гулям:

Спи спокойно, мой сын, в нашем доме большом
Скоро утро придет, и опять за окном
Зацветут золотые тюльпаны зарниц.
В домовой нашей книге без счета страниц.
Будет славе учить она все времена,
Открывается именем — Сталин — она![188]

Переводами колыбельных песен народов СССР занимается Самуил Маршак[189]. Накопленный опыт Маршак использовал и в оригинальном тексте, воспроизводящем уже привычные читателю мотивы и топику:

Оберегают жизнь твою,
И родину, и дом
Твои друзья в любом краю —
Их больше с каждым днем.
Они дорогу преградят
Войне на всей земле,
Ведет их лучший друг ребят,
А он живет в Кремле![190]

В 1950 году «Колыбельная» Маршака была опубликована в «Новом мире» (№ 3) и в том же году была исполнена как девятая часть оратории Сергея Прокофьева «На страже мира» (opus 124), за которую композитор, еще недавно хулимый в ряду «антинародных композиторов», перечисленных в февральском постановлении Политбюро ЦК ВКП(б) 1948 года об опере «Великая дружба» В. Мурадели, получил в 1951 году Сталинскую премию первой степени. Еще одним опытом музыкального переложения «Колыбельной» Маршака стал фортепьянный опус Давида Гершфельда[191].