СССР: вернуться в детство?..

И назавтра мы вполне удачно сходили и благополучно договорились. Мы приносим продукты, и нам готовят толчёнку, капусту, жарят курицу, варят компот, обеспечивают чай, а кроме того пекут свадебный торт (тоже из наших продуктов) и красивый кусальный каравай — всё за тридцатку. Салаты приносим свои, готовые, раскладываем их в глубокие тарелки. А! Ещё они сами сервируют столы на пятьдесят человек (это мы с запасом взяли, мало ли) и освобождают часть столовой под танцы. Я было запереживала, что алюминиевые приборы — несолидно на свадьбе, но меня уверили, что и стальные приборы в столовой есть — тоже для особых случаев.

Ну что, по-моему, вышло вполне.

24. АХ, ЭТА СВАДЬБА, СВАДЬБА…

ПОДСТРАХОВОЧКА

В то же время я пришла к окончательному выводу, что мне-таки надо подстраховаться. Все знают, что я читать люблю — это да. А что и когда я в последнее время читала? Дома у нас кое-какие книжки есть, но набор никак не энциклопедический. Значит, что? Значит, нужно иметь документальное доказательство, что книги я читаю, и в большом количестве. Придётся нашу дражайшую Анну Дмитриевну слегка напрячь. Что-то давно она не имела счастье меня лицезреть. Утро вторника для такого выхода показалось мне вполне подходящим. Я решительно нарядилась, прихватила портфель и пошагала в школу.

В библиотеке был аншлаг. Анна Дмитриевна работала за своей стойкой как многостаночница, стараясь отпустить как можно больше детей до окончания перемены, и казалось, что у неё мелькает сразу несколько рук. Арахна*, тоже мне. Или нет, эта, индийская… Кали**!

*Ткачиха из греческих мифов,

которую за самомнение

ещё в паучиху превратили.

**Богиня смерти у индусов.

Многорукая, мда.

Говорят, у индианок заодно —

богиня домохозяек.

Я дождалась, пока это половодье схлынет, и тоже подошла, откашлялась. Над тумбой показалось лицо. Как в девяностых говорила юмористка Елена Степаненко, «радостью перекошенное», ага. Я когда явилась, она меня из-за других детей-то не увидела, а потом я сидела, ждала, а ей в своей конторке сидячих тоже не видать.

— Здрассьте, Анна Дмитриевна, — вполне себе приветливо поздоровалась я. — А я к вам по делу.

— Слушаю.

— Да вот, видите ли, перечитала я дома всё, что только можно. Мне бы что-нибудь интересное.

— «Тимур и его команда»?

— Читала.

— «Кортик. Бронзовая птица»?

— Читала.

— «Приключения Тома Сойера»?

— И даже Гекельберри Финна.

Минуты три она перечисляла мне всякое детское, а потом отчаялась:

— Ну, я даже не знаю, что тебе дать!

— А есть у вас Макаренко? — Макаренко мне весьма нравился, я бы и освежила впечатления разок, хоть бы кусками. — «Педагогическая поэма»? Или, быть может, «Флаги на башнях»?

— Да это же сложная вещь, — усомнилась библиотекарша.

— Ничего, я постараюсь понять. И «Горе от ума» дайте. И что-нибудь популярное по географии. И, скажем, легенды и мифы Древней Греции.

— Через семь дней продлять нужно, — чопорно предупредила Анна Дмитриевна.

— Через семь дней я возьму следующие книги, — мило улыбнулась ей я.

— Ты не успеешь столько прочитать.

— Не переживайте, успею.

— Я проверю!

— Естессственно.

Забегая вперёд, сразу скажу, что из-за приготовлений к свадьбе и всяческих торжеств я действительно пришла только через неделю. Зато с того дня посещать библиотеку я начала дважды в неделю, исправно таская туда-сюда шесть книжек (допустимый по правилам предел). Анна Дмитриевна поначалу пыталась упираться, опрашивать меня по прочитанному и даже вступать в дискуссии. Напрасно она это делала, я вам скажу. Кто из нас, в конце концов, старше и умеет задавать неудобные вопросы?

Кончилось тем, что выдавала она мне всё, что я просила (из имеющегося в наличии, понятное дело), и дурацких опросов устраивать более не пыталась.

Регулярно, каждый понедельник и четверг, я приходила за новой порцией «знаний», а дома аккуратно записывала прочитанные книги в список. Специальную толстую тетрадку завела для такого случая. Выделила отдельные разделы: «Русская и советская проза», «Зарубежная проза» (были ещё соответствующие разделы для поэзии), «Легенды, мифы и сказки народов мира» (а то ляпну что-нибудь про Йормунганда так, что народ будет озираться с подозрением — а я нечаянно могу), «География», «Спорт» — ну и так далее. Из легкомысленных имелись «Научная фантастика», «Приключенческая литература» и «Прочее».

Для наглядности я эти книги дома обязательно выкладывала, так, чтоб они на видном месте лежали: то раскрытые, то с закладками. Кое-что, между прочим, и правда, почитывала — оживить, припомнить.

СУМАТОШНЫЕ ДНИ

Шестого, в среду, приехал Наиль, и всё завертелось со страшной силой. Он куда-то ездил, доставал «музыку», привозил какие-то коробки и свёртки — и всё это было нужное (и удивляло меня чрезвычайно, поскольку я трижды в своей жизни умудрялась обходиться без подобных наборов).