СССР: вернуться в детство 5

А если совсем близко? Шевелиться надо, с базы вообще хрен уйдёшь.

НЕ ГОВОРИ «ГОП»…

Нам не товарищи. Закрытый научно-исследовательский центр. Суббота, 4 июля, 17:22 по времени Калифорнии.

— Сэр! Объект доставлен в Сакраменто, и уже перемещён в спецтранспорт, никаких инцидентов. Объект в удовлетворительном состоянии, похоже, подаёт первые признаки выхода из медикаментозного сна. Группа направляется в нашу сторону, отклонений от графика нет.

— Камера готова?

— Да, сэр. Господин профессор лично всё проверил.

Докладчик вышел из кабинета, и начальник базы снисходительно улыбнулся человеку в толстых очках и белом халате:

— Ну, что, профессор, не терпится приступить к исследованиям?

— О, да. Прошу вас, господин полковник, не называть место содержания объекта камерой. Даже между нами. Палата. Мы думаем, это будет способствовать установке м-м-м… дружественного контакта.

Начальник базы имел своё мнение о наиболее действенных способах добиться согласия на сотрудничество, но имел строгие указания в дела лаборатории не лезть, поэтому ответил сдержанно:

— Как вам будет угодно, профессор.

Тот нетерпеливо потёр руки:

— Надеюсь, объект будет в достаточно вменяемом состоянии, чтобы поддерживать осознанную беседу?

— Если он только начал проявлять признаки пробуждения… думаю, как раз достаточно для того, чтобы говорить, — полковник приоткрыл дверцу стола и выставил бутылку коньяка, следом — два широких стакана. — За удачную операцию?

— Что вы, господин полковник, наука требует трезвости суждений…

— Да бросьте, профессор, за два часа всё выветрится.

ПОРА

Вовка. Минивен. Дорога. Время всё ещё не знаю.

Башка, к моей радости, начала соображать быстрее. Я слегка приоткрыл глаза и тут же натолкнулся на взгляд одного из сидящих напротив мужиков. Назовём этого номер один, чтоб не запутаться. Он громко позвал того, что в кабине. Теперь на меня таращились уже трое. Б**дь, сейчас снова колоть кинутся?

— Я… — я прочистил горло. — Я хочу в туалет.

Они посовещались — вслух, но мне от этого было не легче. Разговорный английский у меня на все ноги хромает.

— Ты можешь ждать? — спросил второй из салона. — Терпеть?

Тэкс, этот, значицца, по-русски шарит.

— М-м, — я помотал головой и для верности добавил: — Ноу. Я очень сильно хочу в туалет. Э-э-э… вери мач. Пи-пи. И меня сильно тошнит. Бу-э-э-э…

Переводчик о чём-то переговорил со старшим и выдвинул новое предложение:

— Немного ждать. О-кей? — для верности он изобразил «немного» пальцами.

— Я не знаю, смогу ли я терпеть. Помогите мне сесть, пожалуйста. Меня, кажется, сейчас вырвет.

Мужик из кабины что-то коротко сказал, и один из сидящих рядом начал меня приподнимать. Я цеплялся за него, убедительно изображая, что руки слушаются плохо.

Сквозь лобовое стекло виднелась дорога в четыре полосы, обросшая по краям деревьями и довольно густым кустарником. Даже пальмы, смотри-ка. Тёплый какой-то штат. Или не США? Мексика?

Минивэн перестроился в крайний ряд и съехал на площадку сразу за большим билбордом, опора которого совершенно терялась в зарослях. Вероятно, площадка была устроена для подъезда машины тех, кто меняет на этом билборде баннеры — чтобы не занимать место на стоящую машину меньше видно.

Номер первый выскочил наружу и потянул меня за плечо. Я вылез, натурально изображая подкашивающиеся ноги и рвотные позывы. Старший махнул из кабины рукой и крикнул, поторапливая и указывая свалить в кусты. Кто их знает, вдруг у них тут штраф за ссаньё в неположенном месте?

Заодно представилась возможность разглядеть машину. «Шевроле ван» — не очень старая, не очень новая, с красными крестами по бортам и надписью про «клиник» — вроде как, частная скорая.

Я ковылял, цепляясь за конвоира и пытаясь рассчитать баланс между необходимостью казаться достаточно слабым и безобидным, но не слишком беспомощным, чтобы у сидящего в кабине чувака не возникло искушение послать в помощь второго сопровождающего. Свободной рукой расстегнул куртку — вроде как душно мне.

Мы скрылись за экзотическими для меня кустами, и мужик хмуро дёрнул подбородком, мол: живее давай! Я попытался расстегнуть брюки. Ещё раз. Руки срывались.

— Хэлп ми, плиз…

Он раздражённо забормотал что-то про фак, фак и ещё какой-то фак, жестом велел поднять руки, наклонился… Пары секунд мне хватило, чтобы выдернуть из кармана зубную щётку и воткнуть её конвоиру ручкой в горло. Сбоку, в сонную артерию. Со всей максимальной силой, которую я сейчас смог собрать. И сразу выдернуть обратным движением, чтоб из дыры хлестанула кровь.

А капиталисты ещё не верят, что физический труд облагораживает!

— Нормально получилось, — хрипло подбодрил я сам себя.

Да, так обычно не бьют. Но результат вышел вполне удовлетворительный. Качественная советская пластмасса! «Покупайте наших слонов!» © И обошлись без воплей. Супер.