Когда Писарь уснул, Митька осторожно открыл канистру со спиртом, бесшумно приблизился и принялся поливать спящего, но тот проснулся, вскочил с громкими ругательствами и бросился на товарища. Лжефронтовик упал нападавшему под ноги и способствовал попаданию Писаря в горящий костер: по лесу прокатился вопль, живой факел высветил поляну, и горящий человек повторно атаковал подельника. Обороняясь, Митька отмахивался канистрой, тогда Писарь, пытаясь погасить пламя, забегал вокруг лиственницы, но, не сумев сбить огонь и впадая в безумие, отбежал и плюхнулся в болото, однако, начав тонуть, метнулся к берегу…
Митька, самым бессовестным образом поедая запасы провизии, остановил подельника, вылив на его стриженую голову новую порцию спирта, и бросил горящую головешку… На болоте загорелся тростник, и, весело пощелкивая, пламя начало разрастаться в ширину — с болота потянуло утренним ветерком, и пожар распространился быстро и хищно. Убедившись, что Писаря ничто не спасет, подельник, забросив за спину торбу с едой, прихватил мешок с деньгами и, спасаясь от пламени, направился в тайгу… Шел не разбирая дороги и в конце концов вышел на один из секретных таежных постов, откуда его вкупе с другими зэками, «потерявшимися в тайге во время пожара», отправили в лагерь. Вскоре «виллис» сорвался с места и, хлопая натянутым брезентом, мчался по узкой грунтовке, убегая от черного дыма…
Провокация
.. Сын начальника лагеря вернулся домой через несколько дней в целости и сохранности. Более того, по-прежнему розовощекий и пышущий здоровьем, правда, несколько взволнованный и задумчивый, подросток пришел к отцу в домик.
Мальчишка ни разу не видел отца плачущим и, сообразив, что в его отсутствие произошло нечто экстраординарное и непоправимое, заплакал сам, повинился и признался: он искал клад! «Какой клад?» — ничего не понимая, переспросил отец. Мальчик рассказал необыкновенную историю: оказывается, Писарь доверил ему страшную тайну, рассказав, где зарыл два миллиона рубли. Предложил съездить, найти клад и привезти в лагерь, пообещал, привезенное поделят с пареньком пополам — миллион ему, миллион Писарю… Что мог сказать отец? Лишь вздохнуть с сожалением: «Эх, сын, сын, какой же ты глупый…»
Открывая «великую» тайну и отправляя паренька в окрестности Свердловска, Писарь вначале заставил его дать честное слово и пообещать исполнить просьбу. У парня от грандиозности суммы, разумеется, не только дыхание сперло, но и голова закружилась — миллион рублей, сказочное богатство!
Мальчишка едва не захлебнулся слюнями от восторга и поклялся никому ничего не рассказывать, а когда зэк начертил план, объяснил, как добраться до места, и… дал пареньку на дорогу денег — все сомнения покинули его окончательно, и тайком от отца он уехал откапывать сокровища…
Уркаган просчитал ситуацию до мелочей: парень вернется не раньше чем через неделю, да, конечно, он будет разочарован, перевернув в указанном месте несколько кубометров земли, но физический труд на свежем воздухе никому не вредит и наверняка пойдет только на пользу, а он тем временем провернет задуманное дело: организует для своих кредиторов «выходной», а если еще и повезет — обретет свободу!
…Поисковая группа, высланная в тайгу на поиски трупа Писаря, как ни странно, не нашла тела в указанном Митькой месте, обнаружила лишь обгоревшую канистру, но, проехав по тайге несколько километров от места трагедии, поисковики наконец нашли искомое — труп беглеца в слегка обгоревшей одежде, странным показалось другое: заключенный лежал в противоестественной позе, будто перед смертью крутился по земле от чудовищной боли, а на лице умершего застыло выражение, словно беглец задыхался. Находившийся в поисковой группе охотник чрезвычайно помрачнел и посоветовал офицеру как можно скорее уезжать отсюда.
Самое замечательное произошло позже, когда труп доставили в лагерь и врач, осмотрев ожоги, полученные погибшим, с удивлением определил травмы как не смертельные. Сам собой вставал вопрос: от чего умер зэк? Причина смерти Писаря оставалась загадкой до конца недели, пока не произошло новое, более страшное и необычное событие, и виноват в произошедшем в первую очередь был лагерный авторитет дядя Ваня, не успокоившийся и жаждавший реванша… Прошла неделя, однако люди, как заключенные, так и лагерное начальство, чувствовали: урки не смирились и что-то готовят, воспринималась сия пауза словно затишье перед чудовищной, разрушительной бурей…