Ссыльный край

– Никаких так что, хоть где найдите его, тяжёлый больной у нас, так и скажете, впрочем, я ему сейчас записку напишу, ваше дело передать её начальнику.

Максим лежал и слушал, как ему неторопливо о чём-то рассказывал Ковалёв, кажется снова о лесе, он любил говорить о лесе, и если находился собеседник, готовый его слушать, мог о нём расска-зывать часами. От дальнего перехода болело всё тело, и руки, и ноги, и спина, сил не было даже от-махнуться от наседавших комаров. Кажется, даже Максим задремал, но вновь заморосивший дождь вернул его в реальность. Иван Николаевич успока-ивал.

– Ты не волнуйся, машина вечером придёт, я Юрку знаю, он начальник ответственный, в лепёшку расшибётся, а отправит кого-нибудь за нами. Это в тайге тяжело, а здесь мы почитай что дома, парни молодые, дойдут, тридцать километров для них – пустяк. Часов шесть конечно пойдут, уставшие всё-таки, а машина, та доедет быстро…

Поздно вечером Максим, как и предполагал Ковалёв, сидел в кабине ГАЗ – 66, оборудованного кузовом для перевозки людей и слушал уже болтовню любившего поговорить водителя Анатолия.

– Праздник у нас в посёлке, десятый класс школу закончил, вот и провожаем их во взрослую жизнь. Но, я как узнал, что мастер наш больной в лесу остался, всю гулянку бросил и сразу же поехал, ты не беспокойся, что я пьяненький, я в таком состоянии ещё лучше езжу, чем когда трезвый.

Максим облокотился на тёплый капот и расслабился. Всё-таки задачу они выполнили, за пять дней отвели почти семьдесят тысяч кубометров, причём он уже предварительно наметил, как подвести туда дорогу, где построить зимние гаражи, в какой последовательности вырубать лесосеки. А лес-то какой там стоит, даже жалко в него с пилами и заходить. Но лес перестойный, у него, так же, как и у человека есть свой жизненный срок, и если его не вырубить, то один-два десятка лет и повалят его ветра, никакой ценности тогда он уже представлять не будет. Вот и надо успевать.

Впереди замелькали поселковские огни.

– Может сразу в медпункт, а я за фельдшером съезжу.

– Не надо, мне сначала помыться, одежду сменить и в тёплую чистую постель, а лекарства дома есть, жена подберёт, она у меня в жизни главный лекарь для меня от всех болезней.

Ответственное задание

В кабинете начальника лесопункта было сильно накурено. Стульев находилось немного и люди в основном стояли у входа, навалившись плечами на стены и входной проём. Курили все, в том числе и начальник лесопункта с главным инженером леспромхоза. Дым висел в воздухе, как тяжёлая туча во время грозы и медленно вытягивался в открытую входную дверь кабинета. Время подходило уже к семи часам, рабочий день на участке был до пяти, но в конторе всегда дожидались прибытия автобуса с верхнего склада для разрешения текущих проблем. Максим протолкался сквозь строй мужиков и завертел головой в поисках свободного места. Начальник лесопункта, Апександр Сергеевич выдвинул из-под стола свободный стул и молча кивнул головой Максиму, тот прошёл вперёд, сел и закашлялся. Он не курил с детства и никак не мог привыкнуть к табачному дыму, здесь же курили везде – и в кабинетах конторы лесопункта, и в самом автобусе, и в обогревательных домиках в лесу.

Перед рабочими говорил, стоя возле стола, главный инженер леспромхоза Владимир Николаевич. Это был худощавый человек выше среднего роста, в опрятно сидевшим на нём костюме, надетым на чёрный свитер. На ногах были одеты массивные лохматые унты, лицо у него было несколько вытянуто, высокий чистый лоб с залысинами при этом ещё больше его удлинял. Владимир Николаевич говорил резко и отрывисто, иногда подчёркивая значения своих слов резкими взмахами правой руки.

– В январь вы благополучно завалили выполнение плана по всем производственным показателям, большие морозы, видите ли вам помешали. Заваливаете и февраль, сейчас снега большие мешают трелёвке, проходимость тракторов снижена, вы допустили уже отставание по вывозке 800 кубометров и по заготовке 1200. Идёт невыполнение доведённого вам государственного плана, что может привести к срыву контрактов по поставке экспортных пиломатериалов из сосны и лиственницы зарубежным потребителям в летний период. Это говорит, я бы сказал не столько о халатности, сколько о преступном отношении к делу. Лесовозы неделями стоят на ремонте, дорогу запустили так, что автомобили по ней разъехаться не могут, бригады на лесозаготовках с завидным постоянством не выполняют норм выработки, хотя ранее существовал такой порядок, чтобы не покидать рабочие места, пока не будет выполнена дневная норма.