Стадия серых карликов

Между тем Аэроплан Леонидович почувствовал, что его тело как бы наливается ртутью и, казалось, вот-вот порвутся все жилы. Он по-рыбьи стал глотать воздух, побледнел, попытался удержаться за полированную дверцу платяного шкафа, однако неведомая сила опустила его на пол. И сидел он, скрестив под собой ноги, словно турецкий падишах или персидский аятолла, с совершенно потусторонним выражением лица. Заметив неладное, Антонина Ивановна подбежала к нему с валерьяновым коктейлем, и вскоре металлические зубы рядового генералиссимуса пера выбивали на стакане какой-то военно-прусский мотив.

Прибывший участковый Триконь не потащил гражданина Около-Бричко в кутузку, как того хотелось прототипицам, а принялся поднимать его с пола, укладывать в постель. В свое время Василий Филимонович по линии внутренних дел столицы занимал призовые места среди гиревиков, однако оторвать от пола гражданина Около-Бричко не смог. Ну, братец, и дерьма же в тебе, подумал он и проворчал, что неоказание пострадавшему помощи и оставление в беспомощном состоянии преследуется в уголовном порядке. Ворчание возымело действие, все кинулись поднимать пострадавшего, даже Степкина теща вцепилась в полу знаменитого халата.

— Так оно лучше… Застегнитесь, гражданка, что вы мне импортный бюстгальтер показываете, — недовольно поморщился Триконь по адресу Ольги Черной Мамбы. — Так что здесь произошло?

— Ш…ш…ш… — не мог выговорить Аэроплан Леонидович.

— Что такое — «ш…»? «Тише», что ли? — спросил участковый.

— Ш…ш…шантаж, — сподобился рядовой генералиссимус пера.

— О, шантаж, — уважительно, не без лицедейства, произнес Василий Филимонович, словно в его практике такое встречается чрезвычайно редко. — Вы лежите спокойно, мы тут разберемся…

Выслушивая Черную Мамбу, товарищ Триконь не спускал глаз с Марьи Кирилловны, и по тому, как та норовила смотреть куда угодно, но только не на представителя власти, понял, что раскрашенная и расхристанная гражданка «шьет», самое меньшее, хулиганство гражданину Около-Бричко. Сговор с целью оговора — сомнений на этот счет у него не оставалось, к тому же участковый слишком хорошо знал Аэроплана Леонидовича. От его активности спасу никакого нету, суется везде и всюду, но чтобы руку на кого поднял, тут уж извиняйте, мадам хорошая!

Василий Филимонович пытался походить на своего знаменитого коллегу Анискина, усваивая не одни лишь внешние манеры, но и его дальновидность. Ему было искренне жаль расхристанную гражданку, потому что Аэроплан Леонидович ее и под землей в покое не оставит. Божечки, воскликнул мысленно товарищ Триконь, кого она шантажировать осмелилась?! Бежать бы отсюда мадам хорошей без оглядки, не понимает, глупая, что ежели сам гражданин Около-Бричко за нее возьмется, то ни перемена места жительства, ни фамилии не спасет. Тут и пластическая операция не поможет!

Поскольку, находясь при исполнении, нельзя было позволить себе пусть и своевременные, но все-таки частные советы, то Василий Филимонович выбрал окольный путь. Если мадам хорошая намерена мутить воду и дальше, то что ж, каждый кузнец своего счастья.

— Ваша работа? — неожиданно спросил он Марью Кирилловну, показав на исцарапанный лик рядового генералиссимуса пера и, не дожидаясь ответа, рассуждал вслух: — Во сколько же это было? Никак в девять пятнадцать — девять тридцать утра.

«Девушка» из бывшей прототипицы положительной героини залилась краской в лучших манерах девиц из Бибино, однако товарищ Триконь беспощадно добавил:

— И посуды хорошей сколько побили… Ай-ай-ай…

Проницательность участкового довольно сильно подействовала на «девушек», им показалось, что он знает, какой концерт уголовной самодеятельности они здесь устроили, и несколько подрастерялись, если не сказать сильнее. Товарищ Триконь не стал уточнять, откуда он знал о событиях между девятью и десятью утра — Степкина теща отменно нынче потрудилась, а в семейном штате участкового должность тещи тоже пока не пустовала.

— Пожалуй, гражданки, протокол сегодня составлять поздно, — сказал он и, поскольку «девушки» не настаивали, закрепил свой успех тем соображением, что гражданина Около-Бричко волновать в таком состоянии рискованно, как бы с ним вообще беды не приключилось. Нужен врач да не простой, медсудэксперт — Василий Филимонович уже как бы говорил сам с собой, ворчал, мол, где взять в воскресенье вечером хорошего эксперта, который где-нибудь сейчас «при убийстве работает» и так далее и тому подобное.

«Девушки» вскоре откланялись. Для пущей их острастки Василий Филимонович на несколько минут задержался возле гражданина Около-Бричко и довольный тем, что воскресную статистику по участку никому не удалось испоганить, вскоре последовал их примеру.