Стафф

Вкрадчивый голос Орлова подействовал на нее отрезвляюще. Она была похожа на побитую собачку, но тут случилось неожиданное – от количества выпитого на голодный желудок спиртного женщину вырвало. Влад вместе с Арменом среагировали моментально – облили женщину холодной водой и попытались привести в чувство. Некоторые присутствующие смотрели на нее с жалостью, другие – с явным интересом, третьи – с презрением, а сам виновник – с безразличием, граничащим с отвращением. Когда женщина более или менее пришла в себя, Орлов и Армен, поддерживавшие ее, подозвали Анну. Девушка поспешила к ним, оставив поднос на столе.

– Анна, помогите мне привести ее в порядок, – попросил Орлов.

– Конечно!

– Влад, оставь ее, прислуга за ней присмотрит, – обратилась к мужчине Юлиана.

Орлов кинул на женщину взгляд, от которого у Анны даже мурашки пошли по телу. Казалось, его лицо на миг стало каменным – жестким, надменным, холодным. Юлиана больше не пыталась его остановить, да и никто не пытался.

Сопровождаемая Анной, Орловым и Арменом Милана направилась в сторону дома. Анна помогла ей пройти в уборную и снять одежду, затем принесла растрепанной гостей свое платье.

После холодного душа женщина немного пришла в себя и, сев на тумбочку, обхватила себя руками. По щекам безудержно потекли слезы.

– Знаете, что чувствует человек, с которым еще вчера все сюсюкались, обнимались, целовались? – начала свою исповедь женщина. – Меня жаждали заполучить лучшие промоутеры Москвы! Журналисты толпились у дверей! А сейчас? Посмотрите, на кого я похожа! – Милана стала тыкать себя в грудь.

– Они – это государство меньшинства! И если ты перестаешь занимать должность министра, тебя выдворяют в другое государство – туда, где большинство…

– Мне, конечно, сложно войти в ваше положение, но одно я знаю точно: неважно, в каком государстве ты живешь, главное – какой ты человек в этом государстве! – заметила Анна.

– Так обычно размышляют люди большого государства… Только не обижайтесь! В государстве меньшинства так мало морали, пока им правят деньги, власть, красота, ведь духовность начинается тогда, когда заканчиваются деньги.

Анна не стала обижаться на Милану, ведь она была права. Разные государства – разные морали.

– А Орлов – человечище! Да и Армен оказался нормальным. Все-таки что-то человеческое здесь шевелится, – рассуждала тем временем Швера. – Пора мне, пока я окончательно не потеряла лицо, хотя куда еще больше, скажете вы.

– Это они потеряли лицо, а вы – настоящая, живая, со своими эмоциями.

– Может, вы и правы. Вы видели лица этих кукол? Ой, и ужаснулся бы да Винчи, увидь он эти улыбки новых Мона Лиз – хихикнула Милана, немного развеселившись.

– Ваша правда… Я вас провожу! – отозвалась девушка, когда Милана встала, чтобы поправить одежду.

– Как вас зовут? – неожиданно поинтересовалась Швера.

– Анна.

– А фамилия?

– Абашева.

– Я запомню.

Девушка улыбнулась: и зачем ей запоминать ее фамилию? Она едва вспомнит, что было этим вечером.

Анна помогла Милане встать и, слегка поддерживая ее за талию, помогла выйти. Неподалеку дожидался Орлов. Как только он увидел женщин, тут же поспешил к ним навстречу под косыми взглядами стоящих рядом гостей.

– Как ты? – ласково обратился он к Милане.

– Спасибо, все хорошо! Немного прихожу в себя!

– Я провожу тебя. Анна, не будете ли вы так любезны поехать с нами? Вдруг Милане станет плохо и нужна будет помощь женщины? – улыбнулся Орлов, обнажив ряд белоснежных зубов.

– Конечно, я только поставлю в известность батлера, – обрадовалась девушка.

– Я думаю, он будет не против, учитывая, как все мечтают о ее уходе, – почти шепотом произнес Орлов, пока Милана разговаривала по телефону.

Анна кивнула и помчалась к Альберту. Руки дрожали, а сердце бешено колотилось от переполняющих ее чувств: она в одной машине с Орловым! Это же просто предел мечтаний! Найдя батлера, Анна быстро объяснила ему ситуацию и, получив его разрешение, вылетела на крыльях радости, предвкушая ночную поездку с Орловым. По дороге к выходу девушка обратила внимание, что Маша, Света и Ляля продолжали вести милую светскую беседу, не забывая при этом делиться последними сплетнями. Помня о Швере и наблюдая за этой троицей на лабутенах, Анна подумала о том, как тяжело добраться до их сердец. Их мир так упорно приспосабливал к своим нуждам, что результатом становилось моральное уродство лялеподобных.

Уже более часа, как автомобиль катался по ночному шоссе, убаюкивая виновницу вечернего скандала, похрапывающую на заднем сиденье. Орлов уткнулся в ноутбук, а Анна наблюдала за мелькавшими пейзажами ночной Москвы, слегка разочарованная отсутствием оживленной беседы. Иногда девушка кидала на мужчину нежные взгляды, восторгаясь его точеным профилем и мужественностью, ощущаемой физически.

«Интересно, был ли он когда-нибудь влюблен?» Девушку волновал этот вопрос, как, впрочем, и многих других представительниц женского пола, мотыльками круживших возле этого видного мужчины.

– Приехали, – голос Орлова оторвал Анну от раздумий.