Стаи. Книга 1

Командир не видел особой необходимости и дальше бросаться в объятия смерти — поредевший взвод парами откатывался подальше от занимающегося пожара, пока их товарищи беспрестанно били в дверной проём, не давая ещё боеспособному киборгу высунуться из-за стены. Сапёры быстро поднесли мощный заряд (не мытьём, так катанием!), и Симонов отдал им приказ уходить, а сам стал с пулемётом наперевес прикрывать их спины. «Корд» длинными очередями крошил и без того избитый пулями камень. Леший прекрасно понимал, что киборг засёк их действия, и сейчас будет его последний рывок — машина так запрограммирована, раз нет возможности спастись, значит, надо перед выходом из строя нанести врагу максимальный урон! Окна отпадали — крупнокалиберные снайперские винтовки расколют лёгкую броню как молоток орех, значит, остался только один путь…

Киборг рванул в коридор, прямо на него, вскидывая оружие, но выстрелить не успел — очередь «Корда» разворотила оружие, выбила ошмётки плоти, оторвала челюсть, правую руку, снесла полчерепа, но тут лента кончилась, и жутко обезображенная полумеханическая тварь ринулась на человека. Леший перекатом ушёл к стене, открывая товарищам сектор огня, и вмиг, прямо через его голову, засвистел град свинца и стали, а сам командир выхватил пистолет. Оружие в руках задрожало, полетели стреляные гильзы, и Виталий с удовлетворением видел, как пули впиваются в берсеркера, с каждым попаданием приближая его конец. Он не мог увернуться от этого последнего рывка механической смерти — если он окажется на линии огня, бойцы инстинктивно, боясь задеть командира, прекратят огонь, и тогда чудовище доберётся ещё и до них…

Скоротечный бой устало затихал — никто из нападавших не просил пощады, не вышел с поднятыми руками. Все наёмники сражались до конца, до последнего вздоха, понимая, что их хозяева не простят им провала, и найдут способ отомстить. Те, кто мог ещё двигаться, подрывали себя гранатами, командиры добивали тяжелораненых подчинённых, а потом пускали себе пули в головы, либо раскусывали ампулы с ядом. Нескольких повязать всё же удалось, но и они умерли, не дождавшись карет скорой помощи, так нещадно их изрешетили пули и осколки.

Шесть киборгов продержались дольше всех, и нанесли ветеранам ощутимые потери, погибли даже трое снайперов, и теперь опустошённые тяжёлой схваткой бойцы носили своих павших товарищей к раскидистым деревьям, где храбрые воины снова оказывались плечом к плечу со своими друзьями.

Семнадцать павших, раненых почти втрое больше. Враг попался очень сильный. Такое умелое сопротивление могло бы вызывать помимо ярости и невольное уважение, не будь боевики мерзавцами, пришедшими убивать невинных людей…

Лешего вынесли после того, как потушили полыхнувший было пожар, и братья по оружию провожали принявшего свой последний бой командира, не скрывая скупых мужских слёз. Он до конца остался их лидером, батей, настоящим отцом, не прятавшимся за спинами детей…

* * *

Крутой поворот с подъёмом был идеальным местом для засады — выскочившие из-за него машины оказывались на прямом участке, длиной метров пятьсот, четырёхполосной дороги. Полотно шло по высокой насыпи, и под ним пришлось построить целую систему из водоотливных труб диаметром больше человеческого роста — протекающая здесь речушка была на редкость зловредна и своенравна, всё время норовя подмыть грунт, и строителям пришлось попотеть! Забранные в бетон глубокие канавы разделяли паводок на два потока и блестяще справлялись с возложенной задачей, но места для зелёных насаждений уже не оставалось, и дорога была чиста, как бильярдный стол.

Элан, злой, как чёрт, устроился на неширокой обочине. Сколько ни старался, а уговорить девчонку не рисковать не получилось. Короткая, но бурная дискуссия на шоссе (времени было в обрез!) закончилась провалом: Нариола вызвалась добровольно играть роль приманки. Приведённые ею аргументы были трижды разумными, и позволяли собрать ударное ядро их группы, не дробя силы, и не разворачиваться в боевой порядок уже в ходе сражения, что вносило в план боя серьёзный риск, но… Отпускать пережившую сильнейший стресс принцессу цветов в одиночку играть роль живой приманки — это, по его мнению, было через чур, и юноша уже в который раз нервно бросал взгляд на наручные часы. Изрядно избитый трофейный фургон с секунды на секунду должен появиться в поле зрения, но каждый миг растягивался, казалось, в вечность.

Два мешка с песком и опёртые на них стальные плиты (чего только не было во внедорожниках!) придавали некоторую уверенность — пусть худо-бедно, но позиция защищена, только голову не надо задирать высоко, а сошки «токаревки» как раз подняли ствол и прицельную линию на нужную высоту.

Справа и чуть впереди распласталась Мирра. Голова старосты торчала из-за мешков грибком защитного шлема, а хищный ствол АВТ уставился в направлении, откуда ожидалось появление врага.