Стаи. Книга 2. Новая Волна

В сознании ещё с немалым трудом укладывались особенности небесной механики, которой подчинялась станция, и Дмитрий постоянно ловил себя на том, что бес конца озирается на голографическую модель, показывающую всё то, что было у него под ногами. Кресла дежурной смены были окружены со всех сторон проекторами, так что, манипулируя сенсорными панелями, офицеры могли получить полное представление об окружающем пространстве и обо всё, что в нём происходило и пугающего и интересного. Можно проследить, как стыкуется челнок к длинному, выведенному подальше от тела станции, рукаву, механические суставы которого могли подстраиваться под манёвры кораблика. Можно увидеть, как повинуясь смещению планеты, меняют положение в пространстве ослепительные в своём блеске сегменты солнечных батарей. Можно увидеть астронавта, который, ругая какого-то растяпу на чём свет стоит, пытается догнать в вакууме выскользнувшую из рук неумёхи, или просто уставшего к концу смены товарища, отвёртку мудрёной конструкции – для работы в космосе многое приходиться делать не так, на земле!

Выпускник снова нервно заёрзал в своём кресле, и в который раз переориентировал изображение так, чтобы стали видны вброшенные в безвоздушное пространство ленты тросов и приближающаяся кабина лифта.

– Дима, не отвлекайся! – одёрнул его товарищ по смене, Антон Комаров.

Напарник был заметно опытней – пятый год он бороздил систему, сначала мотаясь на челноках между орбитами и землёй, а потом перешёл на более спокойную работу – очередная медкомиссия, год назад, решила, что летуну нужен перерыв, и определила молодого мужчину на новое место. Антон, в звании четвёртого помощника капитана, и принял под своё крыло новичка.

Кожемяко извинился, и снова вернулся к монотонной, хоть и важной задаче – обзор окружающего пространства. Ладонь, забранная в перчатку, касается виртуальной панели, и перед глазами вместо бездны пространства снова появляется череда таких же виртуальных приборов.

Монотонной – это ещё мягко подмечено. Орбиты всех опасных объектов, способных столкнуться с планетой и станцией, уже давно рассчитаны с запредельной точностью, все корабли, большие и малые прибывают столь своевременно, что хоть часы сверяй. Даже «космический мусор» до последнего крошечного кусочка металла нанесён на карты: только протяни руку, и шарик планеты тут же оплетёт паутина красных нитей, показывающих траектории опасных объектов, способных с лёгкостью пробить корабль насквозь, покажет их текущее местоположение, скорость направление, высоту, всё…

Скучно. Фазированные решётки радаров тысячами невидимых лучей простреливают пустоту, но ни одного отражённого сигнала на экранах нет уже почти час: очередной трудяга орбит уже ушёл к далёкому космопорту Белограда. Оптические системы, работающие во множестве спектров разу, показывали уже до боли знакомую ещё по курсантским годам карту звёздного неба. Скучно…

Взгляд Дмитрия медленно и уже рассеяно блуждал от экрана к экрану, так что едва заметные изменения в показаниях он разглядел не вдруг.

Сразу три системы слежения распознали неладное, и хотя ничего пока не предвещало грозных событий, ИР «Полярной Звезды» зажёг красные предупреждающие огни, привлекая внимание умаявшихся от монотонного дежурства людей. Первым отреагировал пространственный радар Мирошниченко. Этот агрегат, принцип действия которого возьмётся объяснить даже не каждый космонавт, мерял структуру пространства, по отклонениям гравитации показывая присутствие материальных объектов, определяя их координаты, примерную массу, размеры и даже траекторию движения и скорость, хоть две последние величины и без особой точности. РСП-М на заре межзвёздных путешествий стал настоящим ангелом спасителем звездолётов с фотонными двигателями: на субсветовых скоростях обычные радары, основанные на электромагнитном излучении, уже ничем не помогали, и о присутствии смертельно опасных препятствий на пути первопроходцы узнавали только тогда, когда каменные глыбы прошивали их корабли насквозь. Прошивали, нанося чудовищные повреждения, сбрасывая с траектории, обрекая на долгую и мучительную смерть в остывающем без энергии корабле, и экипажи умирали, лишённые даже надежды на спасение.

И сегодня РСП-М не подвёл. Как только в семи тысячах километров от «Полярной Звезды» на одной с ней высоте от поверхности пространство вдруг слегка дрогнуло, словно проваливаясь в небольшую воронку, система тут же подала тревожный сигнал. Следом, через считанные мгновения, другая система засекла магнитную аномалию, а ещё через секунду и мощнейшая оптика уловила изменения в привычной картине небосвода.

Дима от неожиданности даже сказать ничего не смог, с изумлением таращился на диво, что показывали голографические модели прямо перед его рабочим местом, хотя поставить в известность своего товарища по дежурству он просто был обязан.

– Кожемяко! – Из ступора вывел окрик Антона, – Ты что уснул!?

Новичок пролепетал в ответ:

– Нет, тут чертовщина какая-то…