Стая

— Проходи, дорогой Терентий! — пригласил его улыбающийся Иван Андреевич, — сколько лет, сколько зим? Ну, что же ты не отвечаешь мне? Ты должен ответить: пока нисколько. Суд отложили.

Кривцов обернулся, на площадке между этажами стояли двое парней, всем своим видом показывая, чтобы он и не думал двигаться в их направлении. Кривцову почему-то вспомнился старенький немецкий профессор из известного фильма. Того тоже вот так обложили в подъезде. Кривцов пожал плечами и вошёл в квартиру.

— Что вы здесь делаете? И как вошли без ключа? — спросил Кривцов, снимая куртку.

— Решил в гости зайти, — продолжал веселиться Одинцов, — а ключи моему ведомству не нужны, тебе ли это не знать?

Кривцов и незваный гость прошли на кухню и уселись за стол друг напротив друга. Кривцов увидел на плите сковородку, от которой шёл запах только что приготовленного мяса.

— Ольга? — подумал Кривцов, — неужели она из их стаи? Не может быть! Я же помню, что подобрал её в аэропорту. Неужели это всё было подстроено? Но зачем?

— Давно не виделись, Терентий, — начал Одинцов, — лет пять?

— Четыре.

— Всё равно долго. Как поживаешь? Чем занимаешься? Хотя можешь не отвечать, про твою профессию я знаю. Занятная, надо сказать, профессия.

— Какая уж есть, — буркнул Кривцов.

— Что же ты, паскудник, наших с тобой договорённостей не соблюдаешь?

— Каких договоренностей?

— Тех самых, из-за которых ты до сих пор не нарах. Могу напомнить. Ты поклялся, что выполнишь работу по моему поручению, и не будешь стрелять в родных краях. Так?

— Тут какая-то непонятка, — Кривцов закурил, — не стрелять в родных краях до выполнения вашего поручения. Таким был уговор. Поручение я выполнил, поэтому теперь мы квиты.

— Нет, брат Терентий, ты тут не выдумывай. В родных краях не стрелять вообще никогда. Таков был уговор. Ты его не выполнил. На связь не выходишь. Симка твоя для связи со мной блокирована. Решил не платить по счетам?

— Я вам больше ничего не должен.

— У меня другое мнение. Ты должен и ещё как должен. Если ты настаиваешь на своём, то сейчас я тебя арестую, и ты будешь отвечать за убийство жениха, а может и ещё что-нибудь накопается. Короче говоря, на пожизненное я тебе наскребу, не сомневайся. На лестнице людей видел? Позвать?

— А если я признаю долг?

— Тогда людей я не зову, а ты получишь от меня поручение.

— Какое поручение?

— Не беспокойся, дело тебе знакомое, по специальности, так сказать.

Кривцов всегда быстро соображал, и теперь он понял сразу, что если бы Одинцову он был не нужен для какой-то важной работы, не стал бы он сюда приходить. Узнав каким-то образом место жительства Кривцова, он бы просто его задержал. Значит, Кривцов ему нужен.

— Тогда рассказывайте, что нужно сделать. И, надеюсь, что это поручение будет последним.

— Да, это будет последним моим поручением. Потом я тебе расскажу почему.

Дальше Одинцов рассказал Кривцову, что нужно сделать. Он показал ему фотографию Игоря Борисова, нарисовал дом, где тот проживает, сообщил о примерном графике передвижений жертвы. Кривцов слушал внимательно и не перебивал. Когда вся информация была исчерпана, Одинцов поднялся и сказал:

— Сроку тебе два дня. Шестого января клиент должен быть мёртв. И не позднее. И, последнее: твоя жертва — следователь следственного комитета, мой коллега. Об этом я должен тебя предупредить.

— Ты с ума сошел, начальник, — Кривцов тоже вскочил со стула и заходил по кухне. Одинцов только молча наблюдал за ним, потягивая сигаретку. — Ну ладно, я согласен, что задолжал и согласен отработать. Но если я шлепну мента — они тут все перероют, но меня достанут!

— Это твои проблемы, — проговорил Одинцов, — мы с тобой уговорились, и если ты уговор не сдержишь, то пеняй на себя. Одно мое слово и ты повезёшь на зону пожизненный срок. А так у тебя есть шанс и грех его не использовать.

— Ладно, — немного подумав, согласился Кривцов.

— Ну вот, вижу, что с мозгами у тебя по-прежнему нормально.

Одинцов ткнул пальцем в нарисованную им схему квартала, где жил Игорь:

— Он там живет один. Напротив дома есть заброшенный сарай. За домом пустырь. Запомнил схему?

Не дождавшись ответа, Одинцов взял зажигалку и сжёг листок бумаги со схемой.

Кривцов смотрел на догорающий в пепельнице листок:

— Думал я, что придется платить долг, но чтобы пришить мента…

Он покачал головой.

— Так нужно мне, — твёрдо сказал Одинцов. Сказал он это тоном, не терпящем возражений, как тогда, несколько лет назад. Тогда он припер Кривцова к стенке и вполне мог довести дело до суда, но отпустил. Теперь ему, Одинцову, мешал другой мент, которого он убьет руками специалиста, профессионала.

— И последнее, Терентий, — сказал Одинцов, — как сделаешь дело, исчезни. Как хочешь. Дам тебе сутки. Потом тебя начнут искать по-настоящему, возможно подключится Москва. Эту квартиру я сдам полиции сразу после твоего выстрела, так что позаботься о пальчиках. Поверь мне, что живым тебя брать не будут, об этом я позабочусь. Так, что прощай. Но если ты передумал, то побудь дома, за тобой скоро приедут.

— Я не передумал.