Стая

— Помочь-то поможет,— с сомнением проговорила Галя.— Даже очень. Но, ты знаешь, мне как-то неохота тебе это предлагать, потому что...

— Галочка, миленькая! Я тебя очень прошу! — взмолилась Раечка.— Скажи, ради бога! Непременно скажи, ну, ради нашей дружбы, ради меня. Я с ума сойду, если с Толиком что-нибудь случится. Галочка, ну, умоляю тебя.— На глазах у нее навернулись слезы.

— Да я бы сказала... Но это может показаться тебе... Ну, как бы сказать, не очень хорошо, что ли...— продолжала сомневаться Галя, все больше интригуя этим подругу.

— Все равно. Ты должна мне сказать,— настаивала Раечка.

И Галя, наконец, решилась.

— Ну хорошо. Я скажу. Этот человек хочет уехать. Совсем. И тогда все кончится. Но для этого ему нужны деньги. И немаленькие. Вот в этом все дело.

— Что же я могу сделать? — растерянно спросила Раечка.— Ты же знаешь, у меня нет денег. И получка не скоро.

— Ну, твоя получка.— Галя махнула рукой.— Не о ней речь.

— Может быть, попросить у мамы? — неуверенно предложила Раечка.— Я ей все расскажу. Я ее так буду просить...

— Ничего, дорогая, из этого не получится. И вообще маме рассказывать даже не думай. Лучше давай об этом не говорить. Пусть будет как будет.

— Нет, нет! Надо что-нибудь придумать.

Раечка наморщила лоб, потом неуверенно предложила:

— Может быть, колечко мое отдать?

— И пару маминых в придачу,— усмехнулась Галя.— И то не хватит.

— Но что же делать? — в полном отчаянии спросила Раечка.— Что-то ведь надо делать?

А Галя вдруг почувствовала острую зависть. Боже мой, какое же счастье так влюбиться! Вот она уже никогда так не сможет, никогда! Что-то перегорело у нее в душе, холодно там и пусто. Ничего не сберегла она для любимого, все раздала, рассорила в случайных встречах.

Ее вдруг охватила злость. Пусть помучается! И еще надо не забывать о главном: сегодня придет Петр. Эта мысль придала Гале решительность. К злости прибавился страх.

— Прошлый раз,— сказала она, с насмешкой взглянув на заплаканную Раечку,— на тебе был чудесный кулон. Принеси еще и его, если уж ты так хочешь выручить своего Толика. Тогда хватит.

— Но это... мамин кулон...

— Ну, как хочешь. Тогда нечего реветь,— безжалостно отрезала Галя и, взглянув на часы, добавила: — Пора открывать. Заболталась я тут с тобой.

Она лениво поднялась с табуретки, двумя руками поправила платок на голове, аккуратно выложила на лбу две белокурые пряди.

За ней поднялась и Раечка.

— Я попробую...— тихо сказала она.

Галя небрежно ответила:

— Валяй попробуй, если уж так приспичило. Только потом не говори, что я научила.

— Ну, что ты, Галочка. Я же понимаю.

В это время в дверь палатки кто-то бойко постучал. Галя скинула крючок. На пороге стоял Пашка в расстегнутом ватнике и лихо заломленной рыжей ушанке. Зарумянившееся от мороза лицо его улыбалось.

— Привет честной компании,— бодро объявил он.

— А, явился кавалер,— с равнодушной усмешкой сказала Галя.— Только не вовремя. Мне работать надо.

— А я на один миг. Ехал мимо...

— Вот Раечку домой и подбрось. Спешит она.

— Это можно. Мигом там будет,— охотно откликнулся Пашка и, помедлив, добавил, оглянувшись на Раечку:— Тут, понимаешь, новость одна есть...

— Я вас на улице подожду,— быстро сказала Раечка.

Когда она вышла, Пашка сказал:

— Кольку-то замели.

— Ну да? — насторожилась Галя.— Не врешь?

— А чего мне врать? Ребята сказали. Сегодня утром.

Галя задумалась. Так вот в чем дело. Наверное, и Петр поэтому решил удрать. И слава богу. Пусть уматывает со всеми потрохами. А что будет ей самой, если Кольку арестовали? Да ничего. Подумаешь, гуляла! Ну и что? Вот если арестуют Петра, тогда могут всплыть и вещицы, которые он ей дарил. Значит, надо, чтобы Петр, уехал, и как можно быстрее... А он, видно, совсем пустой. Иначе не писал бы записку. И того, что принесет Раечка, будет мало. Что же придумать? Может быть... отдать ему те часики, черт с ними? Да, да, конечно!.. Но сегодня среда... сегодня ночью ему нужен был Пашка. И Кольке он был нужен. Им обоим. Но Колька... Вот Петр и удирает... Значит...

— Галь, может, мы и завтра куда закатимся, а? — спросил Пашка чуть искательно.— Вдвоем, а?

Галя лукаво взглянула на него.

— Закатимся? — переспросила она.— Да еще вдвоем? Ишь ты какой.

— А что такого?

— Ничего. Но ведь ты обещал сегодня, помнишь?

— Точно.

— Так вот, сегодня прокатишь одного человека, да подальше, куда он скажет. Тогда я подумаю насчет завтра.

— Какого человека? Куда? — быстро осведомился Пашка.

— Говорят тебе — куда он скажет.

— С путевым листом будет морока.— Пашка вздохнул.

— Это уж, Пашенька, твоя забота,— засмеялась Галя.

Пашка посмотрел на нее и махнул рукой.

— Ладно. Куда подавать?

— Под вечер загляни, часов в пять. Тогда скажу. А пока иди, иди,— заторопилась Галя.— Небось Раечка-то замерзла вся.

Она вытолкала его из палатки и сказала поджидавшей невдалеке Раечке:

— Ты побыстрее, Раек, слышишь? И Толика своего приведи. Я кое-что ему скажу.

Очень довольная собой, Галя вернулась к прилавку и раскрыла окошечко. Ей казалось, что все складывается как нельзя более удачно.