Стая птиц

На этот раз ощущение утраты пришло сразу. Час тому назад жена вышла из дому, а я принялся слушать "Плач по усопшему эскимосу" - погребальную песню племени карибу для вызова души умершего. Навязчивый мотив заставил меня внезапно вспомнить о жене. Я представил себе, как бегаю по всему городу и зову ее. Тогда я тоже вышел и принялся ее разыскивать в вавилонском столпотворении Дворца правосудия: жена мне сказала, что пойдет в комнату 249, третий этаж А, чтобы вручить бюджет "Пермафильма" общества с ограниченной ответственностью. Я впервые вошел в здание суда и ощутил запах пота и зловонное дыхание деляг среднего и мелкого пошиба, вращавшихся в атмосфере диалектальных слов, среди которых выделялись, подобно рыбам, попавшим из воды прямо на сковородку, такие слова, как "поношение", "мошенничество", "растление", "преступность", "сутенерство", "похищение людей ради выкупа" и т.п. Направляюсь к лифту. Дожидаюсь своей очереди, вхожу, протягиваю руку и нажимаю кнопку третьего этажа. Моментально оказываюсь в длинном коридоре с множеством раскрытых дверей, ведущих в конторы, забитые бумагами. От шума и гама вянут уши. Отыскать нужный мне номер не так уж просто: все двери открываются внутрь и нужно зайти в помещение, чтобы проверить нумерацию на створках дверей, прижатых к стене. Мой номер никак не отыскивается. Тогда я возвращаюсь в коридор и останавливаю какого-то посыльного. Спрашиваю, где тут справочное бюро.

- Здесь, - говорит он, - я все знаю.

- Комната двести сорок девять на третьем этаже А.

Посыльный говорит, что такой не знает. Во всяком случае, там, где я нахожусь, третий этаж, а не третий А. К тому же здесь нет никакой комнаты 249. Какой-то чиновник с охапкой бумаг в руках прислушивается к разговору и подходит ко мне, чтобы сказать, что номер 249 на третьем этаже А находится на бульваре Юлия Цезаря, в Казарме берсальеров.

Иду на бульвар Юлия Цезаря. Проталкиваюсь в отделение, где торгуют гербовыми марками. Оглядываюсь по сторонам: не попадется ли на глаза жена. Но ее тут нет. Здесь тоже никто не знает, где комната номер 249. Бегу по бесконечным коридорам, встречаю незнакомых людей. Потом спускаюсь во внутренний дворик, полный пыли и солдат. Спрашиваю, спрашиваю до полного изнеможения... Останавливаю старика посыльного. Для начала он интересуется, нет ли у меня пятиста лир. Зачем?.. Не говоря ни слова, он складывает бумажку, сует ее в карман и ведет меня в одну из бесчисленных человеческих конюшен казармы. Здесь тоже кишмя кишит народ. Все норовят всучить бумаги чиновнику, восседающему за столом и отгороженному от посетителей железной решеткой во избежание нападения и смертоубийства. Локтями пробиваю себе дорогу. Через час напряженной борьбы протискиваюсь к заградительной решетке. Поскольку мне нечего вручать чиновнику, спрашиваю, не передавала ли ему синьора Джорджи бюджет "Пермафильма". Он молча указывает мне на гору полученных договоров. Разводит руками. Тогда я поворачиваюсь и выхожу во двор, где теперь солдаты гоняют бумажный мяч. Возвращаюсь домой, зову жену. Никто не отвечает. Значит, все так, как я и думал: она исчезла.

4

Это были дни, когда леопард по имени Камилло в клочья разорвал своего хозяина, державшего его на балконе. Так стало известно, что в городе по домам живет еще штук тридцать хищных зверей. И сразу бросились в глаза пальмы и другие экзотические деревья, люди вдруг заметили негров, словно вылезших из-под земли. Итак, случай с леопардом превратил наш город в столицу африканской страны.