Стакан наполовину

– Мне было три года, когда отец бросил нас с матерью. Он оставил только гитару и пустой стакан – и свалил в закат. А ещё он оставил мне дурацкое женское имя – «Сью». Это был какой-то прикол, понятный только ему. Ну и правда – надо мной прикалывались все, кому не лень. Мол, бабское имя. Всякий считал своим долгом прокомментировать это и приколупаться ко мне. Но самое дерьмо началось, когда я поступил в старшую школу… В общем, мне пришлось несладко. Приходилось учиться постоять за себя, что уж тут… И я поклялся, что найду папашу, переверну всю Солнечную систему, но найду его и прикончу. Я шёл за ним как Гензель и Гретель по следу из хлебных крошек – сначала на Лунную базу, для этого мне пришлось отучиться на пустотника, потом – в пояс астероидов, корабельным коком, дальше – с какими-то контрабандистами до Плутона. Я обыскивал все притоны и кабаки, задавал вопросы об этом ублюдке, и редко где получал ответы отдельно от зуботычин… В общем, я увидел его сутулую спину в забегаловке, где бухали рабочие звёздных верфей. Он играл в картишки с какими-то доходягами. А я сразу узнал его – по злобным глазам и шрамам, я видел его на фотках и видео, что показывала мне мама. И я сказал: «My name is Sue! How do you do? Now your gonna die!» И запустил в него стулом. Он вскочил со своего места и бросился на меня, и мы сцепились, и лупили друг друга по чём попало. Папаша оказался удивительно крепким стариком и дрался как лев, и кусался как крокодил, и пинался как конь! Мы катались в луже пива и крови, и грязи, и наконец нас вышвырнули из этого притона, но и снаружи мы продолжили драться, и схватились за пушки. И тут он сказал: «Мир несправедлив, сынок, и чтобы в нём выжить, нужно быть крутым по-настоящему. Я знал, что не смогу остаться с тобой и с твоей матерью, не смогу оберегать тебя. И я решил дать тебе имя такое, которое закалит тебя или убьёт. И знаешь что? Ты метко швыряешься стульями и дерёшься как чёрт! В конце концов – ты нашёл меня здесь! Сью, ты настоящий мужик, вот что я тебе скажу. И теперь ты можешь меня убить, имеешь на это полное право, но! Сначала поблагодари человека, который сделал так, чтобы твой характер закалился, и чтобы в свои семнадцать лет ты стал чертовски крутым парнем – сильным духом и крепким телом!» Я, если честно, охренел от таких раскладов. Он нормально выкрутился, этот ублюдок. А ещё – он отдал мне свой ID. Он обеспечил мне счастливый билет на колонизатор, из задыхающейся Солнечной системы. Возраст он подделал, и теперь мне было двадцать девять – если не бриться, то я вполне буду похож на хорошо сохранившегося двадцатидевятилетнего мужичка. А он всегда был похож на плохо сохранившегося тридцатилетку – если пострижётся налысо. Генетический код у нас совпадал на восемьдесят процентов – этого было вполне достаточно, чтобы пройти тест. Ну и профессии у нас совпадали – всем нужны монтажники-пустотники. В общем, мой старик сделал мне ручкой и отправился чинить гитару и бухать дальше – а я пошёл устраиваться на «Кашалот». Вот, и теперь я здесь!

Адам и Вики смотрели на него с недоверием.

– Слушай, если ты всё это придумал…

– А тебе не пофиг, дядя Адам? Или ты думаешь, нормальные родители реально дали бы своему сыну имя «Сью»? Или что легально меня взяли бы на борт «Кашалота»? Я понятия не имею, откуда папаша раздобыл этот айди, и уж точно не разумею, как Олбрайт забил болт на 20 процентов расхождения с генной картой – возможно, они просто торопились. На ковчеги было не так и много желающих, да?

– Это да, но всё-таки…

– Вик, он уже признался в преступлении – подделке документов, чего ты ещё от него хочешь?

Виктория покачала головой. Сью улыбнулся, Адам хлопнул себя ладонями по ляжкам:

– Пойдём, пробежимся по магазинам – потратим часть твоих подъёмных, прикупим тебе одежды, зубную щётку, полотенце и всё такое… А потом я посажу тебя на экспресс. Как идея?

– Это нормально. Погнали!

* * *

В аудитории было так тихо, что можно было услышать как жирная муха жужжит и долбится в плафон лампы дневного света на потолке.

Студенты группы А–17 подготовительного отделения во все глаза смотрели на легендарного ректора Академии – профессора Юджина А. Зборовски. Он по-хозяйски опёрся на кафедру и готовился начать традиционную вводную лекцию. Шестьдесят желторотиков, недостойных надеть даже синюю повязку, не говоря уже о форменной блузе… И плевать, что некоторые из них старше самого Зборовски – все они прошли процедуру омоложения, и их не отличить от остальных юношей и девушек. Что толку в твоих пятидесяти стандартных годах, если тридцать из них ты провёл в рабском ошейнике, отскребая дерьмо и вычищая тарелки верховных жрецов с Анубиса или кровожадной аристократии Ракоци? Но если ты не растерял за это время воли к жизни, тяги к знаниям, решимости вцепиться в возможность начать всё заново – на Ярре и в Академии ждут тебя!

– По списку вас – шестьдесят… А, чёрт, шестьдесят один! Это кто это корректирует список учащихся в МОЕЙ Академии?

Яростно выпучив глаза, он принялся свайпить планшет. Вдруг его лицо расслабилось: