Сталь

Впервые я увидела Тристана на свадьбе Рэймонда и Кармелиты – спустя два месяца после новости об их обручении. Пятилетний мальчик стоял рядом со счастливой невестой в начищенном до блеска чёрном смокинге и не сводил с меня своего пленительно красивого детского взгляда. Я тогда ещё отметила, какие же большие у него глаза и пышные ресницы, и подумала, что, должно быть, его биологический отец был тем ещё плейбоем. По окончанию церемонии этот красивый мальчик вдруг вытащил из букета невесты огромную розу нежно-розового цвета и преподнёс её мне. Этот жест произошёл во время танца жениха и невесты, и так как все гости были сосредоточены на этом завораживающем действе, в итоге никто, кроме меня и Тристана, не был посвещён в этот необычный момент. Это произошло совершенно неожиданно и осталось никем незамеченным. Тринадцатилетняя я даже не заподозрила того, что за подобным жестом пятилетнего мальчика может скрываться глубокая симпатия. Тем более после мы с ним часто встречались и всегда ладили так, как могут ладить тётка и племянник, имеющие незначительную разницу в возрасте: я раздавала ему подзатыльники за шалости, устанавливала комендантский час на сидение перед телевизором, жарила для него попкорн, играла с ним в прятки, причём он предпочитал искать меня, а не наоборот, и перед сном приходила к нему, чтобы он мог прочесть мне сказку, и он читал до тех пор, пока я сама не засыпала на коврике перед его кроватью, после чего меня находили там укутанной в плед. Если задуматься, он уже тогда, в свои пять-шесть-семь-восемь-…-пятнадцать лет демонстрировал своё желание доминировать в отношениях со мной. Но поняла я это только после того случая, произошедшего год назад, когда начала анализировать некоторые мелочи, которые могли бы меня заранее предупредить и подготовить, если бы я не была так слепа…

Я всегда была дружна с братом и Кармелитой. Неловкость, нарушившая гармонию наших взаимоотношений, произошла в последний день июля прошлого года, когда Тристан решил обнародовать свои неожиданные чувства ко мне и, вместо того, чтобы сделать это тихо и наедине, отчётливо и громко сделал это при Рэймонде, Кармелите и Спиро. Он сказал шесть колюще-режущих слов: “Я очень сильно влюблён в Теону”. Я хорошо помню, как в ту же секунду поняла, что он не шутит, и как решила отшутиться, словами о том, что солнце напекло кому-то голову, но Тристан в тот пубертатный период своей жизни был настолько эмоционален и конкретно в тот момент был настолько взвинчен, что в итоге всё закончилось скандалом. Причём поскандалили только мы двое – Рэймонд, Кармелита и Спиро просто наблюдали за происходящим со стороны.

Я помирилась с ним в тот же вечер, тихо-мирно поговорив наедине с подростком в его комнате, в которой он лежал на полу и бросал в потолок бейсбольный мяч, чтобы позже словить его – это действие его как будто бы успокаивало. В тот же вечер я собрала свои вещи и, поздно ночью попрощавшись с братом и Кармелитой на дружелюбной ноте, уехала в Германию. В то время я ещё встречалась с Гарднером. Именно тогда я впервые и побывала в Валддорфе, на даче его родителей.

Всего год назад Тристан был обыкновенным подростком, эмоционально нестабильным и физически нескладным. Поэтому, увидев его на парковке три дня назад, спустя всего лишь год с момента нашей последней встречи, я сильно удивилась изменениям, произошедшим с его телом всего за каких-то триста шестьдесят семь дней. Он стал не только выше себя, но и выше меня, он разошёлся в плечах и вырастил внушительную мускулатуру, он изменил причёску… Немногим более трёх суток назад я решила, что внешне он стал более походить на взрослого мужчину, чем некоторые знакомые мне мои ровесники. Сейчас же я знала, насколько он возмужал морально и психологически. Он больше не был нестабильным, формирующимся подростком. Всего лишь за год, который мы не виделись, и те три дня, которые провели в компании друг друга, Тристан, не говоря лишних слов, одними лишь своими действиями показал мне, что за время своего тяжёлого переживания, вызванного невзаимными чувствами к моей персоне, он смог вырасти в настоящего мужчину. И в эту секунду, этот настоящий мужчина, стоя за моей спиной, умирал от растекающегося по его венам яда… Мальчик, приподнёсший мне самую красивую розу, мужчина, многократно спасший мою жизнь в эти проклятые три дня. Не успев пожить, он умирал у меня на глазах.

Глава 46