Сталь и камень

Я неохотно отстранилась, разрушив чары его прикосновения.

– Уже почти ночь. Я должна идти.

Аид взглянул на небо с фиолетовыми отблесками.

– Почему ты так торопишься? – спросил он с болью в голосе. Но в его словах было что-то еще, и я вздрогнула, распознав малейший намек на неукротимую ярость.

Я сморгнула бесполезные слезы.

– Если бы я могла выбирать, я бы осталась с тобой. – Я всматривалась в его черты, запечатлевая их в памяти. – Но Геката ждет. Пожалуйста, пойми меня. – Я сделала еще один шаг назад, чувствуя, как сердце разрывается.

Аид напрягся и сильнее сжал мои руки.

– Ты ценишь ее общество больше моего? – Его лицо превратилось в маску сдерживаемой ярости, каждый мускул напрягся.

– Это совсем не так, – выпалила я, вырвавшись из его хватки.

– Именно так! – рявкнул Аид. Мучительная боль наконец прорвалась сквозь его сдержанность. Он шагнул вперед, нависнув надо мной, как обсидиановая грозовая туча. – Геката жаждет тебя, как лаврового венка. Разве ты не видишь этого? Так было всегда!

Я растерянно нахмурилась.

– Но ты сам отправил меня сюда… – медленно произнесла я, пытаясь осмыслить его слова. – Зачем делать это, если ты так презираешь Гекату?

– Не я так решил! – в отчаянии крикнул Аид, тяжело дыша, словно он пробежал много миль. Бог хрипло вздохнул, с трудом сдерживая ярость. – Пегас выбрал, куда тебя отвезти, а не я! – Он вцепился в спинку скамьи, и костяшки его пальцев побелели.

Я обеспокоенно уставилась в его лицо. Сердце изнывало от желания сократить расстояние между нами. Аид что-то скрывал – я была уверена в этом.

– Мне угрожает опасность? – осторожно спросила я.

– Я бы никогда не позволил тебе остаться здесь, если бы это было так, – ответил Аид уже спокойнее. – Геката – грозный союзник… – Его слова растворились в тишине. – Просто поверь мне, что я хочу как лучше. – Аид протянул руку, как будто желая погладить меня по щеке, а затем отдернул пальцы.

Я собралась с духом, сопротивляясь давлению его боли.

– Лучше для кого? Для меня? – вызывающе спросила я. – Или для тебя?

При этих словах Аид выпрямился во весь свой внушительный рост. В жестких линиях его тела сквозила опасность.

– Ты… принадлежишь… мне, – заключил он.

Я медленно попятилась, разозлившись.

– Я не трофей, который можно заполучить и хранить, Аид. – Слезы наполнили мои глаза, и буря эмоций взорвалась во мне – гнев, разочарование и даже любовь. – Даже ты не можешь приказывать мне, ваше высочество! – Я выплюнула его титул, словно проклятие. Мои слова были пропитаны горечью.

Мы замерли, тяжело дыша. Пространство между нами превратилось в зияющую пропасть.

– Со временем судьба приведет меня обратно к тебе. Но сейчас я должна пройти свой путь одна. Пойми это, – взмолилась я, с трудом смягчив свой голос.

Аид отвернулся, и обида отразилась в его благородных чертах.

– Возможно, ты думаешь, что найдешь ответы, – рявкнул он, и на этот раз я уловила проблеск боли в его полных слез глазах. – Но ты лишь увеличишь расстояние между нами.

Печаль пронзила мой гнев, как копье.

– Почему? – воскликнула я. – Если я тебе небезразлична, разве ты не желал бы мне свободы?

Аид отвернулся от меня.

– Думаю, тебе нужно идти, – сказал он. – Геката ждет. – Его голос стал безжизненным, вся страсть рассеялась.

Слезы застилали мне глаза, но я не дрогнула. С тяжелым сердцем я оставила Аида. Его загадочное предупреждение эхом отдавалось в голове.

Утешение храма Гекаты взывало ко мне сквозь мрак. Я не знала, что ждало меня впереди, но должна была рискнуть. От этого зависело слишком многое – не только моя свобода, но, возможно, даже моя душа.

63. Филлип

Я опустился на холодный, жесткий пол своей камеры, прижавшись спиной к сырому, древнему камню стен. Затхлый запах пыли и плесени облепил меня, словно вторая кожа. Я вытащил долото, которое сделал из выброшенного куска металла, и провел пальцами по шероховатой поверхности стены, как делал каждый день во время нашего, казалось бы, вечного заточения.

Голос Элоиз донесся из другой камеры. Ее мелодичный смех дразнил меня.

– Пытаешься проложить туннель, чтобы выбраться отсюда?

Тихий смешок вырвался из моего горла от мысли об этом.

– Хотел бы я, чтобы все было так просто, – сказал я, отложив долото. Моя рука потянулась к маленькому кусочку древесного угля, который я нашел в первые дни нашего заточения. – Нет, я просто считаю дни.

– Дни? – с любопытством переспросила Элоиз.

Я торжественно кивнул и начала выводить едва заметные линии на камне.

– Да, дни до пира «Кровавой Луны».

Карие глаза Элоиз расширились от удивления.

– Ты можешь отслеживать время в этой камере без окон?

Я показал ей недавно выгравированные отметки на каменных стенах, свидетельство моей внимательности во время нашего заключения.

– Я бдительно следил за охранниками, – едва слышно ответил я. – Внимательно прислушивался к их болтовне о мелочах, чтобы собрать любую информацию, которая могла бы помочь нам придумать, как сбежать.