Сталь и пепел. На острие меча

— Мать с братом здесь. А батю с сестрой… — Тут Воробей осекся, голос дрогнул, но он взял себя в руки: — Нет их больше, командир. Вот так.

— Хорошо, есть к тебе задание одно. Специальное. Слушай внимательно и запоминай. Ты братьев Юсефа знаешь?

— Знаю… Обоих… Но кхм… товарищ командир, мы же вроде союзники. С китайцами вместе воюем? За своими, что ли, следить? — растерянно спросил парень.

— Свои… Здесь, Андрюша, в Азии, никогда не поймешь, где свои, где чужие. Только по крови. Вот ты «Маугли» читал?

— Конечно.

— Помнишь, как там написано? «Мы с тобой одной крови». Так и здесь. Ты и Харитонов, я, твой отец — одной крови, русской. Они — другой крови. Уйгуры, китайцы, киргизы… Ты ведь с рождения понимал, что ты русский, а они — нет?

— Конечно, понимал.

— Так вот, слушай. Глаз с братьев не спускай. Если из бомбоубежища вылезет хоть один из них, следуй за ним. И будь осторожнее. Знай, Андрей, ты это делаешь ради своих. Ради матери, брата.

— А потом чего?

— Потом вернешься, доложишь, что видел. Понял, рядовой Бутырин Андрей Сергеевич?

— Так точно, товарищ майор.

Когда Воробей отошел, Левченко спросил Харитона:

— Я палку-то с речью не перегнул? Парнишка тему просек?

— Норма. Он боец сознательный.

Капитан Первез Букти, одетый как пожилой киргизский крестьянин, сел возле дерева и огляделся по сторонам. Внизу, словно заколдованный, лежал темный Бишкек, уставший от разнузданных грабежей и уличного насилия. Казалось, он спал, но Первез знал, что это не так. Город и окрестности в любое мгновение могли взорваться яростной, похожей на лай стрельбой из автоматического оружия и уханьем взрывов. Кожа под искусным гримом, состарившим его лет на тридцать, сильно чесалась, но капитан стоически переносил дискомфорт. Это сущие мелочи после десяти лет службы в Зоне племен или Кашмире. Первез Букти служил в директорате специальных операций Межведомственной разведки Пакистана и был переброшен в Среднюю Азию еще за неделю до начала китайского вторжения в составе оперативной группы полковника Зия Легхари. Полковник имел приказ установить связь с подпольными исламскими комитетами и в случае начала войны организовать в тылу добрых китайских союзников полномасштабный исламистский мятеж. Как говорили классики дипломатии, любой союзник временный, а интересы Пакистана вечны. Пакистанская разведка умела работать (научили американцы с англичанами, на свою голову), и мятеж в Средней Азии вспыхнул с небывалой силой, охватив сразу Узбекистан, Таджикистан, Кашгарию, СУАР, часть Казахстана и Туркмении. Единственное слабое звено здесь — Киргизия. Местным полукочевникам плевать на ислам, и радикалы здесь не приживались. Наспех созданные исламские комитеты сопротивления состояли из таких конченых придурков и откровенных бандитов, что ни о какой идеологической обработке и воспитании фанатизма даже речи не шло. Исключение составляли уйгуры. Сплоченный народ, не чуждый великой исламской культуре. Вот с ними агентуре Межведомственной разведки и надлежало установить контакт.

Когда установили, выяснилось, что многие группы уйгуров партизанили вместе с русскими. Это требовалось устранить, немедленно. Русские — сильный и умный народ. Умеют работать с азиатами. Если им удастся опереться на уйгуров или киргизов в противовес бушующему пламени Газавата[100], то все усилия Исламабада пропадут впустую. Удержав Киргизию и, вероятно, Казахстан как плацдарм, Москва сможет держать нож у горла не только Китая, но и Пакистана с Афганистаном. Совмещая массированные бомбардировки, операции спецназа и тайную дипломатию, русские смогут сломить повстанцев после ухода НОАК. Или еще хуже — договорятся с китайцами. Тогда точно Исламабаду конец. Значит, первейшая цель миссии Букти здесь, под Бишкеком, — устранить русское присутствие и влияние на уйгуров. Любой ценой.

Слава Аллаху, нашелся местный полевой командир, некто Эркин, для которого ислам важнее дружбы с неверными. Сейчас, терпеливо сидя под деревом, капитан пакистанской разведки ждал связного от скрывающего в горах отряда сопротивления. Надо было передать инструкции, как проще устранить временных союзников из числа неверных.

Глава 31 Мексика. Торреон. 27 августа

— Какие причины взрыва?! Подробнее, лейтенант.

Короткий волосатый палец генерала Марьентоса уткнулся в грудь стоящего перед ним красавца — адъютанта Серхио Коронадо, приходящегося мексиканскому генералу родственником со стороны жены.

— Неизвестно, сеньор. — Лейтенант пожал плечами. — Но весь юго-восток США обесточен, и связи нет. Над Шривпортом огромное грибовидное облако. И радиационный фон резко повысился. Какие будут приказы, команданте?

Генерал, сверкнув глазами, резко махнул рукой, давая понять, что адъютанту пора заткнуться и очистить помещение.

Едва адъютант исчез из поля зрения, генерал схватил бутылку текилы и сделал один большой глоток. Через минуту, отдышавшись, еще один, уже гораздо меньший. Вытер губы и сел за стол, уткнув массивный подбородок в ладонь.