Сталь и пепел. Русский прорыв

Розетти подошел к внедорожнику «Туарег», где его ждали Бест и Томассон, еще один сотрудник компании Беста. Рядом темные, небритые личности выгружали с подогнанной фуры на соседний склад какие-то коробки, поминутно оглядываясь в сторону Розетти. Рядом с «Туарегом» лежало трое мужчин, по виду турки. Лица сильно напоминали свежие бифштексы. У двоих явно сломаны челюсти, еще один, встав на четвереньки, блевал бурым. Луис брезгливо обошел его и приблизился к машине. Дверцы гостеприимно распахнулись. Томассон сидел за рулем, меланхолично работая челюстями, и слушал радио. Брайан Бест развалился на заднем сиденье. Рядом, прикрытый легкой кожаной курткой, лежал укороченный штурмовой FN SCAR-H. На всякий случай.

– Ваша работа? Кто это такие?

– Судя по всему, земляки вашего косовского дружка. Хотели нас прощупать. – Луис сел в машину, и та, мягко заурчав двигателем, тронулась с места.

– Что в Нью-Мексико? – спросил Розетти, повернувшись к Бесту. – Были свежие сводки по радио?

– Были. Хреново там все. На данный момент убиты четыре заложника. Двух замочили мексиканские обезьяны, еще двое погибли от огня федеральных агентов при попытке штурма.

– Там уже федералы?

– Да. HRT – в деле[63]. Но от этого не легче. Судя по всему, ваш босс Пирс и все его Министерство внутренней безопасности круто облажалось.

– Можно подумать, мистер Бест, что вы не работаете на Пирса, – огрызнулся Луис.

– Нет, специальный агент Розетти, я уже давно работаю только на себя. И вам того же желаю…

Колумбус. Штат Нью-Мексико. 29 июля

Это был ад… Настоящий ад на земле… Как они не заметили тех двух канистр с лаком? Террористы предварительно привязали к каждой из них по гранате и оставили в закрытой комнате, где хранились образцы для кабинета биологии и химические реактивы. Эти чертовы канистры ждали своего часа вместе с четырьмя заложниками, точнее, заложницами – воспитательницами из христианского детского дома в Болс, штат Техас.

Захватив детей в экскурсионном автобусе и согнав в школу с десяток пойманных местных жителей, террористы забаррикадировались на ее единственном этаже. Какая школа может быть в городке с населением в полторы тысячи человек? Крошечное здание, шесть классов и несколько кладовок. Вот и все.

Кроме здания мэрии и католической церкви, школа была третьим каменным сооружением в Колумбусе.

От ощущения собственного бессилия командиру HRT Бобу Хитли хотелось выть. Кататься по земле и колотить кулаком в армированной перчатке в стены мертвой, сгоревшей школы. Что может быть страшнее двенадцати обдолбанных кокаином чиканос? И чем можно было помочь заложникам, запертым в каменном строении в двух десятках миль от мексиканской границы?

Наперекосяк все пошло с самого начала. Сигнал о захвате заложников поступил в Бюро в полдень. Подробностей не было, директор Молсон приказал Хитли и его ребятам притормозить в Нью-Йорке и ждать более подробной информации. Через час она поступила, и всех, кто находился в этот момент в Центре стратегической оперативной информации ФБР[64], пробил холодный пот.

По прилету в Нью-Мексико Боб понял, что обстановка гораздо хуже, чем он себе представлял. Спецназ пограничной охраны, «державший» до этого городок, свернулся и убыл на окраину, составив внешний круг оцепления, и толпы вооруженных местных жителей порывались взять школу штурмом самостоятельно.

Террористы были абсолютно невменяемы, и никакой диалог с ними невозможен. Они просто не понимали, чего от них хотят, отказывались выпустить самых маленьких заложников и постоянно стреляли по пробегающим перед школой людям. Они даже не выдвигали никаких требований.

Чуть полегче стало после прибытия из Техаса колонны с сотней агентов Бюро и тремя бронированными автомобилями. Агенты разогнали местных ополченцев по домам и оцепили по периметру город. Тем временем бандиты выдвинули первые требования: самолет с экипажем и пятьдесят миллионов долларов наличными. Наконец-то удалось начать переговоры, продолжавшиеся без малого сутки. Все это время спецназовцы и агенты слышали плач и стоны из здания, причитания и крики насилуемой воспитательницы Джоанн Рэддик, единственной молодой женщины из четырех работниц христианского приюта. Но ни ей, ни другим заложникам группа спасения ничем помочь не могла. Ублюдки надежно загородились от пуль детскими телами. Потом крики стихли, и Дэйвид Аткинс, психолог, ведущий переговоры, сказал, что террористы выдохлись и постепенно успокаиваются. Сука балтиморская, наберут же в Бюро имбецилов с дипломами, которые не могут понять после полутора суток «переговоров», с кем имеют дело. Зато гонору и апломба – хоть ковшом вычерпывай.