Сталь и пепел

Поселок Хор. Хабаровский край. 28 августа

Димка Безверхий, тихонько всхлипнул и с шумом втянул воздух. Воздух был, влажный и тяжелый, словно мокрое пуховое одеяло. Черт, не хватало еще нюни распустить. Хотя обидно, конечно, нет слов. Ему уже пятнадцать а дед относится к нему, как к сопляку малолетнему. На глазах у всех.

Димка, вместе с дедом и еще тридцатью мужиками состоял в отряде самообороны, отправленном комендантом района, подполковником Пришвиным, сюда, к югу от поселка Хор. Подальше от фронта.

Причины этого, Димке были не известны, но ему было очень обидно. Как и положено пятнадцатилетнему пацану, он был максималистом и патриотом до последней клеточки своего организма. А если идет война и враг, подлый и жестокий ворвался в твой дом — то место настоящего мужчины — на передовой. По крайней мере так Димку воспитывали отец и дед… В ближайших планах, было поступление в военное училище, но до этого надо было еще дожить.

До соплей, оскорбил Димку собственный дед, отставной майор уголовного розыска Федор Привалов. Во первых, обозвал публично, сопляком, а во вторых — отвесил ему, опять же публично подзатыльник, за то, что Димка огрызнулся в ответ. Рука у деда, была тяжелая и Димон под смех мужиков полетел вперед, словно пендалинутый медведь. Здорово, приложившись при падении о торчащий корень.

Едва сдерживая слезы, он бросился в лес, слыша в спину, издевательский голос деда.

— Сначала научись котелок мыть и оружие в порядке держать, а потом — рот разевай.

Дед был конечно прав, но выдержать публичное унижение, было невозможно. Отбежав по тайге от лагеря километра два, Безверхий присел под огромной, разлапистой елью и попытался успокоится. Быстро темнело, звуки, наполняющие тайгу, потихоньку стихали, но Димка, не торопился возвращаться. Потеряться он не боялся, как никак с шести лет, вместе с дедом по тайге топтался. Мать и отец, были только за, пусть лучше в тайге, чем со шпаной на лестницах площадки засирает, шелухой от семечек и бычками. Интересно, где они сейчас?

Отец, Безверхий старший, служил, как и дед в полиции. Только не в поселковом отделе, а в самом Хабаровске. Уже подполковник УБОП. К деду его отправили еще в июне, с началом каникул, что бы не болтался под ногами. С началом войны, дозвонится до родителей он уже не мог.

Китайцы накрыли Хор, в первые же час войны валом огня из ствольной и реактивной артиллерии. Это было запредельно страшно …Но и запредельно красиво… Огненные шары, пунктиры и стрелы, перемешались в ночном небе, создавая непередаваемую картину. Картину смерти и разрушения.

Самым ценным в Хоре, помимо новенького деревообрабатывающего комбината построенного вездесущей корпорацией "Селена" было три моста, два автомобильных и один железнодорожный. Удивительно даже, но китайцы их не разрушили, несмотря на ураганный обстрел. Именно по этим мостам, на запад, перебрасывал свои силы пятый гвардейский корпус после того, как отбил китайское наступление на хасанском и бикинском направлениях.

Население покинуло Хор, еще за сутки до начала войны. В город вошел моторизованный батальон спасательной службы и доходчиво объяснил местным жителям об их дальнейшей судьбе в случае китайских обстрелов. Женщины, дети и старики под присмотром спасателей убыли в сторону Комсомольска-на — Амуре, где находился центральный эвакуационный лагерь по дальнему востоку.

За Димку поручился дед, все таки не последний человек в местных краях, бывший начальник УГРО и нынешний милицейский пристав. Говорил, что без родных, малец мигом пропадет. И даже написал, задерганной толстой чиновнице из поселковой администрации, расписку где брал ответственность за внука, в случае чрезвычайных обстоятельств. Чиновница, получив бумагу, вздохнула с облегчением.

— С вами Федор Кузьмич, внук не пропадет. Сказала она, пряча расписку в потрепанную папку.