Сталь и песок (СИ)

Система регенерации брони МП-200 была слабым местом. Толи конструкторы не допили, то ли детали гавеные, но тонкие химические процессы всегда протекали с капризами, и сотни силиконовых, резиновых вкладышей не справлялись с защитой. И получаемый из твердо-химических стержней воздух приобретал тот или иной привкус, надышавшись которым пехотинец потом мучился разрывающим легкие кашлем. Сколько не бились с этой проблемой, технари придумали только один вариант – полевой медико-ремонтный комплекс. За внешний вид прозванный "койкой инквизитора". И в данном случае лекарство было хуже болезни. Оказавшись в койке боец, буквально нанизывался на хромированные штыри технологических игл доступа ко всей электронно-механической начинке брони и важным точкам организма человека. Через которые проводилось тестирование и техническое обслуживание механизированной брони, а в случае необходимости и реанимация человека. Задумка была отличная, но исполнение…

Новые койки еще держали терпимые допуски, но после десятков сеансов, допустимые зазоры шли в разнос, и с резким шипением в человека впивалось десяток штырей, бивших по самым чувствительным местам кузнечным молотом. И все это время, пока ты неподвижно распят на ложе, едва не теряя сознание, над тобой порхают стальные клешни, с многофункциональными насадками самого неприглядного вида.

– Внимание парни! За бортом пошел контакт, – прорычал командир.

Даже сквозь толщу брони капсулы, чувствовалось как снаружи заработала артиллерия. Глухие удары сотрясали стены вибрацией, что передаваясь через металл, пробирала позвоночником неприятной дрожью. Началось.

Взбадривая себя резкими выдохами, Репа пытался размять затекшую шею. Нервно пробежав по зеленым индикаторам готовности ко всем неожиданностям замер в ожидании команды. Тягучие секунды тянулись словно патока, и нервы вытягивались в тонкие струны готовые сорвать тело вихрем движений. Но команды все не поступало и внутри начинало ворочать от тяжелой пытки. Ожидание. Нет ничего противнее, чем ждать, зная, что ЭТО наступит неизбежно. Ты знаешь, что нужно делать. Отработано до рефлексов и обговорено тысячи раз до мелочей. Но все закрутится потом. А пока надо ждать. Ждать, гребаной команды…

Капсулу тихо потряхивало от скорости вышедшей на маршевое ускорение "матки". Слегка позвякивало снаряжение. Тяжело переваливаясь на ухабах десантная матка, все катила и катила в глубину разгоравшейся битвы.

Глянув на индикатор, Репа матюгнулся. Всего три минуты как началось движение. Им еще рано. Их рубеж – пятнадцатая минута контакта. В начале горловины коридора будут высаживаться "мансуры". Остаткам АРАБИКИ доверили не сложный участок, да и вряд ли с них потребуешь много. Этим детям пустыни и так досталось не мало. Потеряв больше половины сил при неудачной атаке на свою зону высадки, они еще умудрились отхватить при Ущелье Двух Сестер. Хотя дрались отчаянно, да получилось только бестолково все. Но хоть дали тягачей для баррикад, будет куда укрыться, всяко лучше чем в барханах торчать как мишени. Усмехнувшись мыслям о горе-вояках, Репа вздрогнул от долгожданного, но как всегда неожиданного отсчета командира.

– Пять, четыри, три, два, один! Отстрел!

Тугая сила лягнула в плечи. И датчики затемнили хлынувший на экран поток света. Сгруппировавшись перед ударом, Репа успел задержать дыхание, как его приложило о что то твердой. Откатившись в сторону от пропаханной воронки, ему удалось все таки сделать глоток воздуха и матюгнуться от души. С его везеньем он приложился о блестящий горб.

– Как утопленнику, – зло прошипел он не имея возможности помассировать место удара, – всегда или валун тараню или по репе чем-то получаю. Эй бойцы, где доклады?!

Но когда он осмотрелся в поисках оборзевших, то у видел картину от которой сам умолк беззвучно хлопая глазами. Видимое пространство врывалось в сознание не реальными картинами. Вся пустыня дыбилась черных кляксами оплавленного песка. Казалась пейзажем чужой планеты, где бушевал разрушительный шторм и вдруг нажали стоп кадр, и все замерло, смешавшись в чудовищный для человеческих глаз коллаж.

Застывая причудливыми формами некогда красный песок, сплавлялся с множеством лоскутков от эластичной брони термитов, с крупными сгустками некогда больших валунов под действием температуры оплывающих мутными комками и больными для взгляда остовами чадивших черными клубами машин наемников.

– Репа мля! Опять уснул?!

– Уснешь тут, – вдруг ставшим сухим голосом ответил сержант на рык командира, и обернувшись, рявкнул:

– А ну бойцы подобрали челюсти и вперед…