Сталь и шелк. Акт третий

После того, как Яна исчезла, я почувствовала себя Фрино. Спокойствие и смирение длились примерно пару секунд, а потом я вдруг ощутила разрывающее на части желание что-нибудь сломать. И лучше не просто сломать, а раскрошить в пыль. Это желание было настолько сильным, что я, инстинктивно сжав правую руку, ощутила рукоятку магического меча. Ощутила… и заставила себя унять пыл. В конце-то концов я была не Фрино, и у меня бы не хватило смелости разгромить что-либо. Наверное.

Поняв, что в таком состоянии толку от меня ноль, я выждала пару минут, чтобы успокоиться. Подняв с пола оставленную Яной карточку и сунув ее в карман, я порвала по линии свою и переместилась на площадку перед академией. Яна уже ушла. Я тоже решила здесь не задерживаться, а, сжав кулаки, побрела в сторону академии. У меня остался еще один друг, которого я сегодня еще не навестила, и я надеялась, что он будет на месте.

Когда я заглянула за дверь мастерской, Мрамор как раз дышал огнем на свою очередную поделку. С длинной трубкой во рту, из которой вырывался яркий, почти белый огонек, он выглядел довольно забавно. Увидев меня, Мрамор махнул заготовкой, уже начавшей принимать форму башенки с крышей-конусом, в сторону своего потрепанного дивана. Из этого я заключила, что Невидимки здесь нет – обычно она здоровалась сразу, оповещая о своем присутствии, чтобы на нее кто-нибудь случайно не натолкнулся.

Я послушно плюхнулась на диван и принялась издалека разглядывать стоящий на столе макет. В нем будто смешались все мыслимые и немыслимые архитектурные стили. Одна башня была четырехугольной с крышей-пирамидкой, другая венчалась куполом, третья напоминала конус. Все окна отличались друг от друга по форме, размеру и оформлению. Основной же фасад изгибался подковой, башни торчали из него, словно копья из убитой змеи, и казались совершенно лишними. В общем, творил Мрамор что-то весьма оригинальное.

Наконец закончив разогревать башенку, он вытащил трубку изо рта и пробурчал:

– Предупреждаю, ты застала меня в плохом настроении.

– Тогда мы поймем друг-друга, – тяжело вздохнула я.

Мрамор взял тонкий стек и принялся добавлять детали, между делом поинтересовавшись:

– А тебя кто допек?

– Янка, – не стала кривить душой я. – Сам с кем поругался?

– С Орсоном, – поморщился полудракон, терзая окна в попытке придать им форму карточных мастей. – И не поругался, а подрался. Этот гад опять меня укусил. Да сколько же можно-то, а! Полудраконы считаются куда агрессивнее вампиров, так почему я учусь себя контролировать, а он – нет.

– Да уж, наш Орсон лентяй, – вздохнула я. – Хотя иногда мне кажется, что ему просто живую кровь пить нравится. А так как нельзя – он прикрывается этими своими “приступами ярости”.

– Да, я тоже так думаю, – поморщился Мрамор. – Нет. Не думаю. Знаю. А я тебе говорил, что твоя Янка – та еще стерва? Говорил. Не понимаю вообще, почему тебя к ним тянет. Яна, Фрино, Кальц… они ведь такие…

Он задумался, явно пытаясь подобрать слово поприличнее, но, видно не подобрав, просто отмахнулся. А потом, подумав, добавил:

– Хотя я, пожалуй, не особенно лучше.

– Да все мы не идеальны, – пожала я плечами. – Кстати интересный дизайн.

– Думаешь? – хмыкнул Мрамор, закончив окно в форме трефы. – Вообще я хотел сделать макет казино… но что-то пошло не так. Теперь это похоже на какую-то дружбу миров, рас и вообще. Скорее оно напоминает сейчас междумировое посольство, не находишь?

– Нахожу, – улыбнулась я ему. – Здорово выходит.

– Да ладно, – отмахнулся Мрамор.

Он приладил башню на свободное место. Встала она криво и полудракон, прикинув, скосил ее еще больше. А потом вслед за ней щелбаном заставил завалиться и соседнюю. И еще одну, и еще, и еще. Я весело фыркнула – теперь поделка походила на шипастую змею.

– У меня творческий кризис, – подвел он итог.

– Это как? – заинтересовалась я.

– А вот так. – развел руками Мрамор. – Да просто… я столько этих поделок переделал за свою жизнь. И столько макетов. А в последнее время я плотно засел за дизайн… и понял, что делал уже все, что только можно было сделать. Ты читала эти журналы, в которых обо мне писали? О, они там пишут, что я “отлично чувствую и выдерживаю стиль”, но…

Он пожевал губу и признался:

– От меня ждут великих свершений. А все, что я умею – это вот как раз выдерживать стиль. То есть делать по шаблонам, повторяя за другими мастерами. Ну или смешивать два или три, или вот как здесь – сто десять разных стилей. Но на этом все. Я ищу день за днем что-нибудь новенькое, но когда думаю – вот оно, ура, это то что мне нужно… понимаю, что опять где-то что-то слизал.

Тяжело вздохнув, Мрамор поправил башенки, поставил их торчком и добавил:

– Иногда мне кажется, что все, что можно было придумать, люди уже придумали. И дальше расти просто некуда. Да и… плевать, наверное.

– Думаю, просто ты слишком торопишься, – пожала я плечами. – До выпуска еще долго. Может, что-нибудь да и придет в голову. Не лучше ли делать просто то, что тебе самому больше всего нравится. Или то, что хорошо получается.