Сталь и шелк. Акт второй (СИ)

– О великий мудрец по делам незаконным... может подскажете мне, где добыть ключ от комнаты Малума в старом общежитии? Хочу попробовать там переночевать, вдруг еще что-то вспомню.

– Ключ говоришь? Что ж… где найти знаю. И предлагаю тебе сходить со мной. Покажу тебе темную сторону академии.

– Темную сторону? – удивилась я.

– Да, темную, – расплывшись в нехорошей улыбке, сказал этот страшный тип.

Глава 28. Абигейл (2)

Я в очередной раз чихнула, налетев лицом на тонкую, растянутую в дверном проеме паутинку. Сдирать ее с себя я уже замучилась – тут всюду были эти ловушки расставлены. Паутинки есть, а паука не одного. Фрино, правда, часть убирал, но я все равно умудрялась где-то их находить.

По моим подсчетам мы спустились под академию на пять этажей, в настоящее страшное подземелье. Сначала я пошучивала мысленно, что Фрино решил устроить мне экскурсию по местным пыточным. Потом решилась пошутить в той же манере вслух, на что мне было сказано – чем болтать лучше бы смотрела по сторонам, больше бы интересного увидела. Сказано-сделано. К тому же любопытство меня буквально съедало.

И академия теперь казалась мне маленькой, совсем крохотной, по сравнением с лабиринтом подземелий под ней. Кое-где мерцали в полутьме пузыри защитных заклинаний, смотря сквозь которые я видела закрытые, окованные железом двери. За ними, как сказал Фрино, находились тайные лаборатории преподавателей.

На первом подвальном этаже нам попался жутковатый участок коридора, с потолка которого свисали до самой земли красные, пульсирующие светом и шевелящиеся веревочки. На винтовой лестнице между вторым и третьим уровнями вся стена украшалась черными отпечатками рук. Фрино нашел там и свою, и я коснулась рядом гладкого камня, оставив след так, чтобы наши мизинцы пересекались. Дальше, этаже на третьем, нам встретился коридор с замурованными окнами – будто часть академии под землю ушла. На четвертом ужасно воняло и под потолком кружились целые тучи мух, непонятно откуда взявшиеся на такой глубине. Тут уже стены кое-где рушились, покрывались мхом. И вот отсюда мы спустились на пятый этаж по шатающейся, местами прогнившей, деревянной лестнице. Коридоры тут плавно переходили в выдолбленные в белой каменной породе ходы.

– И откуда ты только знаешь об этом месте, – крепко держа Фрино за руку, тихо спросила я. – Никогда бы не подумала, что тут такое есть.

– А ты хоть раз по академии ночью гуляла? – спросил мой провожатый, в этом непривычном месте чувствующий себя как рыба в воде. – И вообще, отходила от знакомых тебе аудиторий хоть на шаг? Поворачивала не в ту сторону просто чтобы проверить, что там?

– Нет, – хмыкнула я, почему-то вспомнив, как отправилась на ночную прогулку по Земле. Вот тогда я… скажем так… доисследовалась.

– В том и разница между мной и тобой, – объяснил мне он. – Есть такие люди, как ты и твоя подружка. Большинство. Вам на все плевать, вы забились в свою удобную комнатку и дальше нее не выходите. Потому что там безопасно. А есть такие, как я и Эйнар, которым надо всегда и везде искать то, что принесет выгоду, поможет стать сильнее, выжить. Мы на собственном примере знаем – нигде не безопасно, никто не друг, никогда не знаешь, с какой стороны тебе поставят подножку. Вот и влезаем во все темные щели, чтобы проверить – не притаилась ли там какая-нибудь дрянь, что может внезапно наброситься. Тем более – чем лучше ты знаешь, что тебя окружает, тем в большей безопасности себя чувствуешь.

– Говоришь как Мрамор, – хмыкнула я. – Интересно, а он здесь был?

Фрино даже рассмеялся на это. Зло так.

– Чего смешного? – насупилась я.

– Ты уж извини, но твой дракон тот еще трус, – ответил мне, все еще фыркая Фрино. – Я таких немало в своей жизни видел. Наверняка на Эквариусе над Мрамором издевались его сородичи, он же презираемый всеми полукровка. Я даже думал его к себе в союзники переманить – такому только покажи, что ты его не обидишь и не обманешь, и он твой со всеми потрохами лучший друг. Даже не представляешь, на что такие люди, как он, способны ради того, кому доверяют. На любую мерзость пойдут, только бы от него не отвернулись.

– Это отвратительно так людьми манипулировать, - обиделась за Мрамора я. - Но я не понимаю, что в нем трусливого?

– А ты мне скажи, он ведь тебя к каждому кусту ревновал, да?

– Ну есть такое, – удивляясь его проницательности, согласилась я.

– И скорее всего уговаривал никому не верить, настраивал против друзей, так?

– Так.

– А ты не задумывалась, почему?

Этот вопрос поставил меня в тупик. Вот об этом я действительно не задумывалась. Ну ведет себя человек… неприятно, скажем так. А почему? Да небеса его знают, в чужую же душу не заглянешь.