Сталь и шелк. Акт второй

А вот рогатая от такого безразличия на чуть-чуть, но все же растерялась, и я воспользовалась моментом: сделала из веток клетку прямо на дереве и стукнула девчонку несильным ментальным ударом – на пару минут отключила от реальности. И сразу бросилась к фиолетовому общежитию  –   защита там уже трещала по швам.

Не успела я подбежать, как с очередным огненным шаром от уже злющей и всклокоченной Юз, искря и треща, сеть развалилась  –   и дверь запылала. Я окатила ее водой – нам же тоже как-то пройти нужно. Кальц, не дожидаясь меня, включил свою демоническую ауру и с нечеловеческой ловкостью прыгнул в окно, на ходу выбивая стекло потоком воздуха. Вот ниндзя-то!.. Хорошо что хоть он с Альбо связь не потерял – свою связную птичку он спрятал в кармане, и должно быть оборотень ему уже намекнул, где пламя искать. Надеюсь, что правильное.

– Готредка, Дороти, здесь. Видела ее в окне, – сказал Юз, когда мы с ней переступили порог. – Хотя я всю группу видела... проклятые иллюзии.

Коридор, украшенный панно и картинами, был пуст и мирен, что тревожило– счас как вылезет какая гадость. Но сердце у меня бешено колотилось не от страха, а от азарта.

Где там эта Дороти?

Мы с Юз переглянулись. С неподобающей ее женственному и сдержанному образу она ухмыльнулась и хлопнула ладонью по стене  –   от удара пробежали трещины. Все задрожало, картины закачались, начали падать на пол... И на нас с ревом выскочил медведь из кухни. Юз уже собиралась окатить его водой – огнем она уже на сегодня явно набросалась – но я ее остановила.

Я не чувствовала его магии и сознания. Мишка был вовсе не оборотнем из фиолетового, а иллюзией Дороти, да еще и слабенькой. Можно было просто не обращать на него внимания, не думать, как настоящем  –   и развеется сам. Так что я отправилась проверить кухню. Прежде чем войти, закинула туда нашу дымовую шашку. Услышала женское “ой-ой-ой” и звонкое чихание.

И напало на меня нехорошее предчувствие. На Юз, видимо, тоже – она дверь буквально снесла, и перед нашим взором оказалась сидящая на столе и потирающая переносицу... полуфея Виктория, которая вроде как должна быть совсем в другом месте. Она попыталась сбить нас с ног струей воды, но я была сильнее, а главное  –   злее. Окатила водой Викторию да еще и заморозила – ничего не помрет, если немного побудет ледяной статуей.

– Готредка... –  начала была Юз.

– Ага, – перебила ее я. – Перехитрила.

Меня чуть ли не трясло. Я прислушалась к ощущениям в связующих браслетах –   ничего. Вернее, эмоции и силы Юз и Кальца я улавливала, в вот с защитниками нашего общежития – неестественная пустота. А я даже не заметила! И так недооценила противника – решила, что Дороти точно останется защищать свое общежитие, что ей не хватит умений поддерживать иллюзии на расстоянии... а она так издевательски проскользнула мимо, прикинувшись невинной овечкой Викторией, притворившись, что поддалась моим ментальным чарам.

Фиолетовые рискнули и почти все силы направили на атаку. Я теперь понимала, что в их общежитии оставались лишь почти бесполезная полуфея, художник для защитной сети и куча отвлекающих иллюзий.

Нужно срочно вернуться к своим.

Но не успела я что-то сказать или сделать, как по лестнице со второго этажа кубарем скатился щуплый паренек с разноцветными прядками. За ним, с легкостью перепрыгнув через безвольное тело и подмигнув нам, пронесся Кальц с фиолетовым пламенем руках – вроде как настоящим, но я уже ни в чем не была уверена.

–  Помоги Кальцу, но далеко отсюда на всякий случай не отходи... может...

Юз понимающе кивнула, и я замолкла. Некогда. Нужно рисковать. Я не могла допустить, чтобы из-за моей ошибки в плане мы продули!

Гостиную желтого общежития я знала лучше, чем свои пять пальцев – недаром вычистила когда-то от скверны каждый ее миллиметр. И магия из-за эмоциях была послушна, как никогда. Я телепортировалась с легкостью, даже одежду на этот раз не потеряла. Оказалась в комнате, спиной к камину, и мгновенно оценила обстановку.

Первое, что увидела  –  готредскую менталистку  Дороти, склонившуюся над нашим креслом. В черных волосах смуглой, смахивающей на индеанку девушки, торчали поломаные перья. На обнаженной шее и запястьях красовались отчетливые синяки, будто ее там веревкой душили и связывали. И так оно, скорее всего и было, ведь добрая половина комнаты напоминала дикие джунгли из фильма ужасов. Живые лианы, разные – и  тонкие гадюки,  и толстые питоны  –  кишели повсюду, словно из стен выползали.

Орк, который еще на себя зеленую рубаху напялил, почти сливался с этой массой  – его распластало по полу, крепкие бурые стебли обвивали мощное тело. Рядом лежала Брусника. Вроде как без сознания, но магию свою удерживала.