Сталь, пар и магия

…Разумеется, они дружно завопили: «Никогда!», «Ни за что!» и «Ни под каким видом!». Ярина добавляла: «Что, опять?! Прошлый раз не выгорело, теперь снова так же хочешь?!» Хватало и обычных «Глупости!», «Чушь!», «Ерунда!» с «Как тебе такое на ум-то прийти могло!». Молли слушала, склонив голову набок, не возражая, не вступая в споры.

А потом заговорила сама.

…Ранним весенним утром следующего дня к баррикадам, возведённым вокруг изрядно попятнанного пожарами Особого Департамента и занятым многочисленными стрелками вкупе с шестёркой бронеползунов, лёгкой, непринуждённой походкой вышла совсем ещё юная девочка-подросток, с рыжеватой косой из-под машинистского шлема, в кожаной курточке с «молниями», в высоких ботинках со шнуровкой.

— Стой! — Мрачный и злой егерь без рассуждений вскинул карабин и передёрнул затвор.

— Передайте лорду Спенсеру, — отчётливо и звонко сказала вдруг девочка, останавливаясь, — или его взнесённости герцогу Бедфорду, или герцогу Сомерсету, или вообще любому из пэров. Здесь я, Моллинэр Эвергрин Блэкуотер, и я сдаюсь.

* * *

А на Плезэнт-стрит, 14 работающая несмотря ни на что паропочта, старательно всхрапнув, доставила обычного вида цилиндрик с письмом.

И если бы мисс Моллинэр Эвергрин случилась бы дома, развинти она крышку цилиндрика, то увидела бы внутри письмо, написанное знакомым мальчишеским почерком, кривоватым, но старательным.

«Дорогая Молли, — гласило оно, — мне сказали, что я могу тебе написать. Молли, у меня всё хорошо. Мы живём на ферме. Я, Мэгги, ну и младшие. Все, кроме мамы с Джорджем. Работы много. Очень есть хочется. А так здесь неплохо, Молли! Дыма нет почти. Маски носить не нужно. Тебе бы здесь понравилось. Хотя машин мало. Мне сказали, что если буду хорошо трудиться, то смогу тебе письма писать! Это так здорово! И ты мне напиши, пожалуйста, тоже, ладно?..»

Цилиндрик смирно лежал в поддоне приёмника.

Листочек бумаги ждал, а где-то далеко-далеко на юге Королевства ждал Сэмми Перкинс.

«Напиши мне, пожалуйста, тоже, ладно?..»

Конец второй книги