Сталь в твоих руках (СИ)

Он управлял ей, так искусно, так виртуозно, что она этого и не замечала. Все частички наконец-то сложились в нужной последовательности, образовав картинку. Магнуссон не хотел видеть Николая во главе своей компании (хотя, его как раз-таки он и любил), он хотел видеть её, Веронику Стод. Только потому, что она была похожа на мать. Внешне, внутренне. Он решил создать из неё новую, улучшенную Волкири; не знающую ни любви, ни сострадания. Ту новую звезду, которая не будет сомневаться, как предшествующая.

Специально стравливал её с Вильямом и Николаем. Знал, что она любит своих братьев до потери пульса. Даже после того, как Николай причинил боль, она не прекратила /на подсознательном уровне/ любить его. Джеймс забрал одного из старших братьев, словно старую игрушку, и выкинул. У Джеймса почти получилось избавиться от Вильяма, переманив его в Лондон. Только любовь к Нуре вернула его в Осло. Как-то между средним сыном и отцом заключился не договорной пакт: сын молчит /как всё свое детство/, отец не трогает его.

Выкинул из жизни дочери Дэнниела Хьюго, который являлся морализатором всех поступков сероволосой. Был той самой гранью между “плохо” и “плохо до отвратного скрежета в рёбрах”, добивался от неё стойкости и гордой неприступности. И, конечно, был образцом преданности и сострадания.

Джеймс Магнуссон потихоньку пытался выкинуть из жизни Вероники Стод всё самое светлое и значимое.

На очереди оставались теперь Кристофер Шистад, Дилан Кел Трейнс, Александр Коршунов, Нура Амалие Сатре и, не доведенное до конца выключение из её мозга, Вильям Магнуссон.

Пока Трейнс освобождает Шистада от веревок, сковывающих тело, Кристофер перехватывает осознанный взгляд своей девушки, будто читая мысли. Все её эмоции отображаются на его кровавом лице.

- Для чего ты тянешь время, сукин ты сын? – в секунду Джеймс оказывается зажатым между Кристофером и стеной.

- Отвечай или я тебе пристрелю! – ствол Вероники упирается в череп биологического отца.

- Для этого! – радостно улыбается Магнуссон, обращая внимания на входящий вызов. – Позволите?

- Ставь на громкую, - отрывисто говорит Вероника.

- Александр Коршунов устранён, - слышится голос в трубке. Лоб Джеймса чувствует, как дуло пистолета, а вместе с ним и рука дёргается. – Что ж, в связи с тем, что ваш бывший начальник не передал никому официально управление, предлагаю тебе свои услуги.

- Молчать! – максимально спокойный голос, заставляющий мурашки, даже у Дилана, заплясать танго.

- Ты ещё придёшь ко мне, - пытается задавить её психологически, видя, как прочная земля уходит из-под её ног. – И Вильям. Вы оба будете моими.

- Ты болен, - раздаётся в помещении пятый голос.

Идеально-начищенные ботинки, всё тот же костюм. И, теперь уже, ствол в правой руке.

- Сына, решил присоединиться к нашему празднику? – мило улыбается Магнуссон.

- Я серьёзно, Джеймс. Ты психически нездоров, - Вильям поджимает губы.

Вероника приказала стоять ему у входа в помещение, чтобы брат не видел, какой недобрый огонь удовольствия загорается в её глазах, как только аккуратный хрупкий пальчик нажимает на курок. Вильям – единственный, кто понимал, что она убивает, но никогда не видел этого. Она боялась, что если увидит – сразу начнёт считать убийцей. Забывая о том, что Вильям Магнуссон далеко не такой.

- Я сказала тебе быть там! – сквозь зубы, не смотря в сторону брата. Вильям чувствует её пустой взгляд через затылок. – А, что касается тебя, мы не придем даже на похороны. А еще, знаешь что? – она приближается максимально близко к уху. – Я. Я глава Стаи ровно с того момента, как Коршунов узнал, что болен. Ты просчитался.

Глаза Магнуссона тут же меркнут. Дрожи в руке Вероники как не бывало. Она резко убирает руку в область живота Джеймса. Секунда. Пуля разъедает плоть, а белая рубашка становится цвета кровавого заката.

- Признаться честно, я недооценил тебя, - хрипит он. – Но признайся, я преподал тебе такой ценный урок, о котором ты не могла и мечтать.

- Пришло время расплачиваться за частные уроки.

Это будет первый труп, на котором, словно на холсте, распишутся сразу три художника. Бордовый бутон розы, прописная буква «К» на правой ладони и снятый ноготь с мизинца левой руки.

- Первый приказ, вступающий в силу ровно с завтрашнего дня: устранить всех людей, работающих на эту падаль. Дилан, Якудзы в твоём распоряжении. Кристофер, распространи эту информацию на всех, - плечи Ви пробирает лёгкая дрожь. Ребёнок вселенского взрыва восстаёт Фениксом из пепла умерших /вечно любимых ею/ людей.

Она боится обернуться на Вильяма. Но попадая в его крепкие объятия, слёзы кольцом начинают душить девушку. Всё, что осталось у неё – это старший брат, любящий будущий муж и парень, оберегающий от смерти.