Сталин

Был ли Сталин подлинным партийным лидером? И этот вопрос ставит не автор, а время. Я бы сказал так: Сталин не мог быть лидером прогрессивной партии. Еще до революции он – под влиянием Ленина – быстро отрешился от социал-демократических «заблуждений». Отринув меньшевиков, Ленин и его соратники обрекли себя на тоталитарное мышление. Вот почему Сталин сразу начал процесс изменений в самой партии, и, по сути, к концу 20-х годов это была уже партия, утратившая демократические начала. Сталин стал лидером другой партии. В чем выразились эти изменения? Прежде всего в составе партии. Если бросить глубокий ретроспективный взгляд на историю партии, то она предстает как история борьбы различных групп, как тогда говорили, «фракций», «уклонов», «оппозиций». Думаю, что разномыслие и раньше и потом излишне драматизировалось. Борьба за единство в значительной мере была борьбой за однодумство. Для этого в партии были нужны чиновники духа, ранжированные функционеры. Невозможность свободно высказать свое мнение и одновременно готовность бороться за исполнение принятого решения поставили революционную партию перед угрозой перерождения. Отказавшись от социал-демократических идеалов, партия переродилась в тоталитарное орудие диктатора. Возникла номенклатура, утвердилось абсолютное право ЦК (так прикрывалась часто воля Сталина); демократический централизм переродился в централизм бюрократический. В этих условиях партия действительно превращалась в монолит. Но что это означало? Огромный социальный, политический вес, с одной стороны, и минимальный творческий потенциал – с другой. Даже Ленина, создавшего такую партию, тревожил ее быстрый рост. Ленин в своих письмах Молотову в марте 1922 года выражал беспокойство в связи с разбуханием партии, настаивал на ужесточении приема в члены партии: «Если у нас имеется в партии 300–400 тысяч членов, то и это количество чрезмерно, ибо решительно все данные указывают на недостаточно подготовленный уровень теперешних членов партии».

Однако стараниями Сталина и Зиновьева условия приема в партию еще более облегчались, она стремительно росла и, как докладывал генсек на XIV съезде в 1925 году, ее численность перевалила рубеж одного миллиона.

В партию пришло немало людей без должной политической закалки, враждебно относящихся к тому, что называлось социал-демократией, с низкой культурой и образованием, людей, которые увидели в партийности способ поднять свой социальный статус. Одновременно был ужесточен подход к приему «спецов» – бывших инженеров, учителей, военных. Компетентность партийцев, их социальная и политическая зрелость заметно снизились. У новых членов партии особенно ценилась готовность исполнять «директивы» Центра, одобрять «установки» ЦК и его Генерального секретаря. Достаточно скоро после революции партия по своему составу существенно изменилась, превратилась в послушную организацию, начала приобретать черты огромного специфического аппарата, похожего, как я уже отмечал, на идеологический орден. Сталин стал еще больше подходить на роль лидера этой сильно изменившейся партии.

Кроме того, к началу 30-х годов значительная часть из руководящего звена партии, знающая о ее социал-демократических истоках, по выражению Сталина и с его помощью, успела «выпасть из тележки». Новый партийный лидер, об этом мы как-то мало говорим, не мог стать единодержцем, цезарем, диктатором в государстве и партии без глубокого изменения состава, структуры и функций партийных органов и организаций. И это ему удалось. Когда последние представители дореволюционного периода наконец забеспокоились, спохватились, все было кончено. Практически на всех постах стояли личные выдвиженцы генсека. Поэтому на вопрос: «Был ли Сталин подлинным партийным лидером?» – отвечу однозначно: он был вождем сталинизированной партии, почти все утратившей из старого социал-демократического арсенала. Остался централизм без демократии, дисциплина без творчества, нетерпимость к инакомыслию, недопустимость свободы мнений.

Центральный партийный аппарат уже в середине 20-х годов полностью контролировал назначения партийцев на самые различные должности. Сталин держал под особым контролем эту сферу деятельности. Так, например, в 40-е годы Маленков, ведая кадрами, предрешая выдвижения, назначения, смещения партийных функционеров, регулярно докладывал «вождю» об изменениях в среднем и высшем слое «сталинской гвардии». Ознакомление с фондом Маленкова, его перепиской, донесениями Сталину показывает, что через этот канал непрерывно поступал материал для цементирования огромной бюрократической системы, синтезировавшей в одно целое партию, государственные органы, Советы, органы безопасности, другие организации. В фонде Маленкова бесконечные списки выдвиженцев: Н.В. Штанько, И.Л. Мазурин, П.И. Панфилов, А.И. Иванов, В.А. Парфенов, И.И. Олюнин, Л.С. Буянов, Н.М. Иванов, множество других фамилий. Отныне эти люди осчастливлены выдвижением благодаря воле «вождя».