Сталин без лжи. Противоядие от «либеральной» заразы

Но может быть, критические публикации и впрямь нанесли непоправимый урон развитию отечественных ЭВМ? Отнюдь: значительное отставание СССР от США в этой области началось с конца 1960-х и было вызвано отставанием в элементной базе, а также ошибочным курсом на копирование западной компьютерной техники. А в начале 1950-х советская вычислительная техника успешно развивалась. Так, в 1951 году в Киеве заработала первая в континентальной Европе вычислительная машина– МЭСМ, созданная коллективом, возглавляемым С.А. Лебедевым [1015] . В 1952 году стали действовать машины М-1 и М-2, созданные в коллективе И.С. Брука, в 1953 году появился первый экземпляр ЭВМ «Стрела», созданный в СКБ-245 под руководством Ю.Я. Базилевского, а с 1954 года началось семейство машин «Урал», главным конструктором которого был Б.И. Рамеев [1016] . Мало того, с 1953 года в нашей стране налажен серийный выпуск вычислительных машин. Первой в серию пошла «Стрела» [1017] .

Оно и неудивительно: как мы убедились, критики кибернетики чётко отделяли технический аспект от идеологического.

Вопросами развития новой отрасли интересовался лично И.В. Сталин. Например, когда вице-президент Академии Наук Украинской ССР М.А. Лаврентьев написал Сталину о необходимости ускорения исследований в области вычислительной техники и перспективах использования ЭВМ, то он был вскоре назначен директором созданного летом 1948 года в Москве Института точной механики и вычислительной техники (ИТМиВТ) АН СССР [1018] . Интерес вождя был вполне понятен: главная сфера применения тогдашних компьютеров – военная.

Итак, все «гонения» на кибернетику вылились в четыре критические статьи, две из которых вышли после смерти Сталина и даже после ареста Берии [1019] . Никаких оргвыводов, и уж тем более репрессий за ними не последовало. Что же касается публичной критики (кстати, во многом вполне заслуженной), то научное сообщество вовсе не обязано принимать новомодные теории с благоговейным восторгом. Наоборот, новые идеи, как правило, пробивают себе дорогу в долгой и упорной борьбе со скептиками. И называется этот процесс не «гонениями», а научной дискуссией.

Глава 26. Ослиные копыта советской интеллигенции

«Нет гаже и гнуснее зрелища, когда ослы и ослята, к какой бы партии они не принадлежали, начинают лягать копытами тех, кто их кормил, поил, в лучах славы кого они грелись и кто попал в беду» [1020] .

С этим мнением бывшего царского военного министра

B.А. Сухомлинова можно только согласиться. Особенно омерзительно, когда в роли «ослов и ослят» оказываются представители высшего слоя интеллигенции, те, кого велеречиво называют «совестью нации».

Например, вот письмо полувековой давности:

«2 2.XL 61

Первому секретарю ЦК партии НС. Хрущёву

от члена партии, писателя Э. Г. Казакевича

Дорогой Никита Сергеевич!

Я посылаю Вам статью «Гений и злодейство», написанную мной для «Известий». Редакция пока воздерживается от её напечатания…

Однако я считаю своим долгом довести до Вашего сведения и моё мнение.