Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть II: лето 1907 – март 1917 года

Представляемый при сем агентурный материал никому мною не сообщался во избежание возможности «наминки» или провала агентурного источника, почему ходатайствую пред вашим превосходительством об использовании такового по частям без ссылок и указаний на вверенное мне отделение.

Донесение начальника Московского ОО подполковника А. Мартынова директору Департамента полиции С. П. Белецкому, 11 ноября 1912 г., Москва, № 306442

ГА РФ. Ф 102. Оп. 316. ОО. 1910. Д. 5. Пр. 3. Л. 43–45 (подлинник).

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 195 (копия, машинопись).

Опубликовано (факсимиле): Перегудова З. И. Политический сыск России. 1880–1917. М., 2000. С. 247–251; Там же. Изд.2-е. М., 2013. С. 257–261.

№ 12

Агентурные сведения:

«Портной», 31 октября 1912 г.

«Коба» выехал в С.-Петербург, откуда он обещал прислать деньги, необходимые для осуществления поездки «Петра Петровича» в гг. Харьков и Екатеринослав.

[Резолюция: ] В Департамент Полиции. Начальнику СПб. Охранного Отделения сообщено для наблюдения с объяснением положения, занимаемого «Кобой» в РСДРП. Подполковник Мартынов.

«Коба» – Джугашвили Иосиф Виссарионов, кр. Тифлисской губернии и уезда, села Даби-Лино. Кл[ичка] набл[юдения] «Кавказец».

Из агентурной записки по РСДРП по Московской губернии, 17 ноября 1912 г., № 306646

ГА РФ. Ф. 102. Оп. 242. ОО.1912. Д.5. Ч.46. Л. «Б». Пр. 1. Л.168 (подлинник).

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 196 (копия, машинопись).

№ 13

Подполковник Мартынов:

Коба Джугашвили бежал Нарымского края был Москве откуда отправился Питер Близко связан избранным Государственную Думу рабочим Бодаевым с коим намерен отправиться к Ленину на совещание Случае обнаружения наблюдением просьба задержать не сразу лучше перед отъездом заграницу Указаний ссылок Москву не делать ни коем случае.

Шифрованная телеграмма начальника Московского ОО подполковника А. П. Мартынова в Петербургское ОО, 29 октября 1912 г., № 290521

ГА РФ. Ф. 102. Оп. 242. ОО. 1912. Д. 5. Ч. 57. Л. «В». Л. 35 (подлинник).

ГА РФ. Ф. 102. Оп. 316. ОО. 1910. Д. 5. Пр. 3. Л. 46 а (подлинник).

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 192 (копия, машинопись).

Опубликовано: Архивные материалы о революционной деятельности И. В. Сталина. 1908–1913 гг. С. 28.

№ 14

С. Кавтарадзе:

Это было зимой 1911 года. […] Жил я в Петербурге на Пушкинской улице. Довольно благополучно выпутавшись из лап жандармерии, после непродолжительного ареста в Тифлисе, я решил в целях легализации восстановить свое студенческое положение и заплатить хотя бы часть накопившегося академического долга.

В один из зимних холодных и мрачных петербургских дней, часов в одиннадцать утра, я сидел над каким-то курсом. Раздался стук в дверь, и в комнату вошел Сталин (Коба). Это было неожиданно. Я знал, что он находился в ссылке. С обычным веселым и приветливым выражением лица, несмотря на трескучий мороз и демисезонное пальто, он, после первых приветственных слов, не раздеваясь, спросил:

– Я у тебя некоторое время побуду.

– Какой может быть разговор. Раздевайся, согрейся, я сейчас организую чай.

– Не надо. Я немножечко отдохну. Но вот дело в чем: я сейчас из Москвы. С поезда прямо к тебе. В Москве, на вокзале, я заметил слежку, шпика, и представь себе, когда я вышел здесь из вагона, увидел того же самого шпика, который и проводил меня до твоего подъезда. Сейчас он торчит на улице. Экая сволочь, – выругался он.

Дело было ясно и серьезно. […] Из дома не было выхода, кроме подъезда и ворот, расположенных рядом. Возможность какого бы то ни было маскарада отпадала. Я имел возможность тут же достать женскую одежду, но преображение Сталина в женщину было совершенно безнадежно.

– Сразу не взял, видимо, хочет проследить, – сказал Сталин.

Как мы ни думали, все же придумать ничего не могли.

– Я пока прилягу, а там посмотрим.

– Засни, отдохни, до вечера, может, не выдержит на морозе и уйдет. Наполеоновская армия не выдержала этих морозов.

– Выдержит, – улыбаясь, сказал он.

Он был прав. […] Но мне казалось, что нам удастся скрыться от него в толпе на Невском проспекте. В центре города я знал несколько сквозных проходов, которые в крайнем случае могли быть использованы.

Сталин лег. Он был совершенно спокоен. […]

К пяти часам Сталин проснулся. Я высказал ему свои соображения и предположения насчет шпика. Он подумал и сказал: «Не думаю». Мы еще поговорили около часа и вышли из дому. Была уже петербургская ночь. В тумане тускло горели электрические фонари и люди скользили, как тени. Не успели мы выйти из подъезда, как Сталин сказал: «Вот он, стоит». И действительно, на противоположной стороне, немного наискосок, стояла фигура в меховой шапке с наушниками, с поднятым воротником. «Этот самый», – сказал Сталин. Опасность стала реальной, ощутимой.

– Как быть? – спросил я Сталина. Он спокойным тоном ответил:

– Походим пока.