Пишу вам, как влюбленный: каждый раз прилагаю «патрет». Ах, дядя. В сем виде я был на днях ввержен в узилище. Вам, вероятно, уже писали об этом. Увы, не придется вам радоваться моему освобождению, так как позавчера «ввержен бысть» наш милый «дюша-грузинчик»[701]
. Черти его принесли или какой дурак привел на свой «вечер». Это было прямо нахальством – идти туда. Я не знал о его пребывании в Питере, и был ошарашен, узревши его в месте людне. «Не уйдешь», говорю. И не ушел. Все теперь на бобах, и я в частности. Мы уже стали было толковать о реорганизации в том смысле, в каком и я понимаю, и назначили день для детального обсуждения, но. день отодвинулся, и я опять не знаю, что будет. Ради Бога, не сердитесь на меня никогда за раздраженные словеса в письмах. Я перед вами – как перед собою. Мне было очень приятно узнать от Василия, что вы относитесь ко мне любовно. Будем искренни – и больше ничего нам не надо. Это я сгоряча писал о неприемлемости для меня «корректуры». Нужно будет, и за корректуру сяду. Но, ведь, положение создается, вернее: остается то же самое. Кто-то мешает. Ума не приложу: кто. Положение прямо прескверное. Ведь, при всем желании, с меня «молоко» – только литературное. Больше я ничего не могу сделать, я могу работать только при налаженных уже отношениях. А наладить-то и некому. А очистить авгиевы конюшни почти и невозможно. Изъятие грузина – прямо сразило меня. У меня такое чувство, что и я скачу по тропинке бедствий, как и всякий другой, кто будет способствовать обновлению редакции. «Кто-то» мешает, и «кто-то» сидит крепко. И все «нынешние» сплотились в одну кучку. Так сплотились, что автономно в нее не войти не только мне, но и Роман – я вижу – пасует. Горячится, вот и все. Голубчик, утешьте меня добрым словом. Ваш.Копия перлюстрированного письма Д. Бедного к Ленину, 25 февраля 1913 г. Вх. 6зох – 26 февраля 1913 г.
ГА РФ. Ф. 102. Оп. 243. ОО. 1913. Д. 5. Ч. 57. Л. 97–97 об.
№ 77
Р. В. Малиновский (?)[702]
:С. Петербург, 25 февраля 1913, Бреславль, Германия, Бертольду Визе, Фермеркшоссе, 78
Химический текст[703]
Уваж. тов. Что делать. Васька заболел. Взялся писать и не знаю что. Инцидент с №№, неурядицы в «Дне», а тут еще болезнь Вас., точно все черти подняли свои голоса против нас. Завтра приедет Ь[704]
, узнаем, что с ней, то напишу подробно, а пока сил нет, нет мысли.Костя Ь «День» был 35 тысяч. Пишите свое мнение, с №№ что делать дальше.
Копия перлюстрированного письма «Кости» в заграничный партийный центр, 25 февраля 1913 г.
ГА РФ. Ф. 102. Оп. 243. ОО. 1913. Д. 5. Ч. 57 «Л». Л. 117.
№ 78
Неизвестный автор:
С.Петербург, 25 февраля 1913, Бреславль, Германия, фабриканту сигар Густаву Титце, Гумбольтштрассе, 8.
Химический текст[705]
Очень скверные вести. Спица сидит. На днях я вам пришлю письмо с более точным описанием и тем условием, какое установлено, а пока Василий со Спицей еще 20-го и не выпущены 21-го, страшно скверно отзывается Василий и Максиме взятие на нашей работа[706]
, а как раз сейчас они нам ох, как нужны. Ждите пока другого письма, там более подробно буду писать.Копия перлюстрированного письма неизвестного автора в заграничный партийный центр, 25 февраля 1913 г.
ГАРФ. Ф. 102. Оп. 243. ОО. 1913. Д. 5. Ч. 57 «Л». Л. 120.
№ 79
Крупская:
Краков, 14 марта 1913 года, Н. Крупская в С. – Петербург, Николаю Ильичу Подвойскому, Галерная, 5, кв. 17
Химический текст
Дорогие друзья. Только что получили письмо с печальной вестью[707]
. Положение таково, что требуется большая твердость и еще большая солидарность. […] С ликвидаторской Федорой[708] вы слишком слабы и нерешительны. Статья Василия тоже «передобрила». Надо абсолютно требовать равенства (вспомните точнее решение об этом) и соглашения. Надо избегать всяких общих разговоров, бесполезных и унизительных и вредных, раз дело дошло почти до рукопашной, и раз они обнаглели до того, что требуют «автономии». Пуще огня надо теперь опасаться хотя бы самомалейших уступок Федоре. […]Из перлюстрированного письма Н. К. Крупской в редакцию «Правды», 1/14 марта 1913 г. Вх. 682 х – 3 марта 1913 г.
ГА РФ. Ф. 102. Оп. 316. ОО. 1910. Д. 5 пр. 3. Л. 201–201 об.
Опубликовано: Из эпохи «Звезды» и «Правды» (1911–1914 гг.). Вып. 3. М.; Пг., 1923. С. 219–220.
№ 80
Ленин – Каменеву:
Дорогой Л. Б.! Получил сегодня Ваше письмо […] Передал сегодня же Малиновскому, который здесь. Сегодня же уезжает.
[…] У нас аресты тяжкие. Коба взят. С Малиновским переговорили о необходимых мерах. В «Правде» тираж 30–32 тыс. в будни и 40–42 тыс. в праздники. Вой всеобщий – людей нет. У ликвидаторов куча интеллигенции, а у нас берут всех. […]
Партийные дела в России вообще явно улучшаются. Рабочие кружки, группы и организации явно везде растут и укрепляются. […]
Несомненно оживление в соц. – демократии. Снова стали давать (понемногу) деньги. […]
Коба успел написать большую (для трех номеров «Просвещения») статью по национальному вопросу. Хорошо! Надо воевать за истину против сепаратистов и оппортунистов из Бунда и из ликвидаторов.