Сталин: биография вождя

И вот теперь мы подошли к самому главному в истории этой грязной фальшивки. Но прежде всего отмечу, что мне и по сей день не ведомо, в каком состоянии многие зоологические антисталинисты пишут свои опусы, однако с ними со всеми происходит одно и то же — все без какой-либо надобности и принуждения выбалтывают такую смертельную для их лжи правду, что просто грех этим не воспользоваться. Итак, по литературе до сих пор гуляет совершенно идиотская байка о том, что-де незадолго до своей смерти основатель ВЧК Ф.Э. Дзержинский заполучил аж целую папку с документами, якобы доказывающими, что Сталин был шпионом охранки!? Что он передал их одному из "ленинских гвардейцев" М.П. Томскому (упоминается также и фамилия еще одного оппозиционера — Н.А. Угланова), а тот передал их К.Е. Ворошилову.

Как известно, Дзержинский внезапно скончался в 1926 г. Но ведь это же год начала поступления первых сигналов из-за границы о начавшей формироваться в СССР какой-то военной партии во главе с Тухачевским. Это ведь год, когда ОГПУ впервые выделило в отдельное производство агентурно-наблюдательное дело на Тухачевского. Более того, это год, когда состоялся нелегальный «визит» Троцкого в Германию. Да Дзержинского на тот свет спровадили не без усилий людей Троцкого. Вы думаете, что все это случайность?! Не собираюсь навязывать свое мнение. Лучше внемлите следующим фактам.

Одни «знатоки» антисталинизма нагло, но совершенно беспочвенно увязывают воедино внезапную смерть Дзержинского и факт получения им компрометирующих Сталина данных. Другие «знатоки» с не меньшим апломбом утверждают, что Дзержинский передал эту папку Томскому (Угланову), а тот — Ворошилову. Но никто не утруждается хотя бы попыткой объяснения того непреложного факта, что Томский выжил до 1937 г. и сам застрелился, Ворошилов — и вовсе спокойно дожил до почетных похорон в конце 1960-х гг., пережив Сталина. И в то же время заклятые «конкуренты» первых утверждают, что папка с компроматом на Сталина была обнаружена заместителем начальника Секретно-политического отдела ОГПУ неким Рабиновичем, без указания имени и отчества, при разборе документов в бывшем кабинете Дзержинского. Во-первых, это просто невообразимая глупость по определению. В то время уже действовали очень строгие правила сбора и комплектования архивов, в том числе и посмертных архивных фондов старых большевиков. И едва только Дзержинский скончался, его кабинет и сейф были опечатаны, а после похорон соответствующая комиссия произвела опись и составила единый архивный фонд Дзержинского, который и поступил на хранение в государственный архив. То, что относилось сугубо к компетенции Лубянки, осталось на Лубянке ввиду режима секретности, более того, попало сразу в Особый архив. Соответственно ни один «козел» не мог разбирать документы в бывшем кабинете Дзержинского спустя три года после его смерти. Тем более что в списках заместителей СПО ОГПУ по состоянию на 1929 г. никакого Рабиновича не значится. Зато в соответствии с приказом по ОГПУ № 35 от 27 января 1930 г. на всю контору прогремел уполномоченный ОГПУ, некий Борис Рабинович. Согласно этому приказу, на тот момент он уже два года как систематически сообщал подпольной троцкистской организации обо всех предстоящих операциях чекистов против нее. Проще говоря, «сливал» секретную информацию. Более того, оказалось, что этого Б. Рабиновича подпольная троцкистская организация специально внедрила в органы госбезопасности.

Как правило, неустановленного Рабиновича, который якобы копался в бывшем кабинете Дзержинского, увязывают с делом Якова Блюмкина, которого расстреляли 3 ноября 1929 г. якобы из-за того, что-де он должен был вывезти эту самую папку за рубеж. По времени расстрела Я. Блюм-кина и Б. Рабиновича волей, неволей приходится их увязывать. И вот тут приходится говорить уже о самом деле Блюмкина. Находясь за границей как разведчик-нелегал, вопреки всем правилам конспирации и даже элементарной осторожности, этот известный авантюрист встретился в Турции с недавно высланными из СССР Троцким и его сыном. В СССР возвратился то ли с письмом от Троцкого, что мало чего объясняет, то ли с каким-то серьезным поручением от «беса». Учитывая же, что он, Блюмкин, мужик бывалый и далеко не трус, откровенно запаниковал, лишь вернувшись в Союз, выходит, что сути этого поручения он не знал или как минимум не полностью знал. Но когда узнал, то действительно откровенно струсил и запаниковал. А что могло послужить причиной для такой паники?! И что могло послужить причиной для беспрецедентно скорой расправы над Блюмкиным — ордер на его арест был выписан лично Ягодой 31 октября, а к стенке его поставили уже 3 ноября 1929 г., да к тому же по решению Коллегии ОГПУ?! Более того, протоколы его допросов были посвящены такой ерунде, что даже стыдно об этом писать. Разведчик-нелегал встретился с высланным из страны ярым врагом советской власти, а руководство ОГПУ устраивает профанацию допросов и тут же расстреливает человека, которого надо было допрашивать денно и нощно. Так что же произошло?!