Читаем Сталин. Большая книга о нем полностью

каторгу около семи миллионов человек. Иначе говоря, Советский Союз потерял людьми в

несколько раз больше, чем Англия и Соединенные Штаты Америки, вместе взятые. Возможно,

что кое-где склонны предать забвению эти колоссальные жертвы советского народа,

обеспечившие освобождение Европы от гитлеровского ига. Но Советский Союз не может

забыть о них. Спрашивается, что же может быть удивительного в том, что Советский Союз,

желая обезопасить себя на будущее время, старается добиться того, чтобы в этих странах

существовали правительства, лояльно относящиеся к Советскому Союзу? Как можно, не сойдя с

ума, квалифицировать эти мирные стремления Советского Союза как экспансионистские

тенденции нашего государства?

Господин Черчилль утверждает, что «Польское правительство, находящееся под

господством русских, поощрялось к огромным и несправедливым посягательствам на

Германию».

Здесь что ни слово, то грубая и оскорбительная клевета. Современной демократической

Польшей руководят выдающиеся люди. Они доказали на деле, что умеют защищать интересы и

достоинство родины так, как не умели это делать их предшественники. Какое имеется у

господина Черчилля основание утверждать, что руководители современной Польши могут

допустить в своей стране «господство» представителей каких бы то ни было иностранных

государств? Не потому ли клевещет здесь господин Черчилль на «русских», что имеет

намерение посеять семена раздора в отношениях между Польшей и Советским Союзом?..

Господин Черчилль недоволен, что Польша сделала поворот в своей политике в сторону

дружбы и союза с СССР. Было время, когда во взаимоотношениях между Польшей и СССР

преобладали элементы конфликтов и противоречий. Это обстоятельство давало возможность

государственным деятелям вроде господина Черчилля играть на этих противоречиях, подбирать

к рукам Польшу под видом защиты от русских, запугивать Россию призраком войны между нею

и Польшей и сохранять за собою позицию арбитра. Но это время ушло в прошлое, ибо вражда

между Польшей и Россией уступила место дружбе между ними, а Польша, современная

демократическая Польша, не желает быть больше игральным мячом в руках иностранцев. Мне

кажется, что именно это обстоятельство приводит господина Черчилля в раздражение и толкает

его к грубым, бестактным выходкам против Польши. Шутка ли сказать: ему не дают играть за

чужой счет…

Что касается нападок господина Черчилля на Советский Союз в связи с расширением

западных границ Польши за счет захваченных в прошлом немцами польских территорий, то

здесь, как мне кажется, он явным образом передергивает карты. Как известно, решение о

западных границах Польши было принято на Берлинской конференции трех держав на основе

требований Польши. Советский Союз неоднократно заявлял, что он считает требования Польши

правильными и справедливыми. Вполне вероятно, что господин Черчилль недоволен этим

решением. Но почему господин Черчилль, не жалея стрел против позиции русских в этом

вопросе, скрывает от своих читателей тот факт, что решение было принято на Берлинской

конференции единогласно, что за решение голосовали не только русские, но также англичане и

американцы? Для чего понадобилось господину Черчиллю вводить людей в заблуждение?

Господин Черчилль утверждает дальше, что «коммунистические партии, которые были

очень незначительны во всех этих восточных государствах Европы, достигли исключительной

Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»

412

силы, намного превосходящей их численность, и стремятся всюду установить тоталитарный

контроль, полицейские правительства превалируют почти во всех этих странах и до настоящего

времени, за исключением Чехословакии, в них не существует никакой подлинной демократии».

Как известно, в Англии управляет ныне государством одна партия, партия лейбористов,

причем оппозиционные партии лишены права участвовать в правительстве Англии. Это

называется у господина Черчилля подлинным демократизмом. В Польше, Румынии, Югославии,

Болгарии, Венгрии управляет блок нескольких партий — от четырех до шести партий, причем

оппозиции, если она является более или менее лояльной, обеспечено право участия в

правительстве. Это называется у господина Черчилля тоталитаризмом, тиранией,

полицейщиной. Почему, на каком основании, — не ждите ответа от господина Черчилля.

Господин Черчилль не понимает, в какое смешное положение он ставит себя своими

крикливыми речами о тоталитаризме, тирании, полицейщине.

Господину Черчиллю хотелось бы, чтобы Польшей управлял Соснковский и Андерс,

Югославией — Михайлович и Павелич, Румынией — князь Штирбей и Радеску, Венгрией и

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары